Это первый час вечерней лекции, среда, 10-ое декабря.

В описании техники 88 вы найдёте довольно подробное изложение поведения потоков в целом, некоторые дополнительные данные по этому поводу... в описании техники 80. Вы найдёте много материала на эту тему. Нет никаких причин, по которым я должен останавливаться на этом снова и раскладывать это по полочкам; но мне, вероятно, следует быстро пройтись по этому материалу.

Есть ещё пара моментов, которые мы должны рассмотреть в продолжение сегодняшней послеполуденной лекции, однако ничто не мешает нам рассмотреть этот материал сам по себе, независимо от всего остального.

Когда мы говорим «поток», мы имеем в виду изменение местоположения частицы в пространстве. Вот и всё, что представляет собой поток. Скорость, с которой происходит это изменение, в значительной мере зависит от того, как частица соотносится с пространством. Как вы хорошо знаете, невозможно за короткое время изменить местоположение большой частицы в маленьком пространстве, поскольку, когда большая частица находится в маленьком пространстве, растягивается само время.

Этот материал имеет отношение к двум другим моментам, а именно к потокам и риджам... прошу прощения, к рассеиваниям и риджам... потоки мы уже рассмотрели сегодня днём.

Этой большой частицей может быть Вулворс билдинг или Эмпайр стэйт билдинг; вы можете рассматривать каждое как составную частицу – объект. Не следует беспокоиться о названиях... будь частица размером с атом или размером с электрон. Нас не интересует размер частицы, нас интересует только то, насколько большой вы её считаете.

Так вот, те из вас, кто чего-то не усвоил сегодня днём, конечно же, смогут ознакомиться с этим материалом позже, прослушав запись этой лекции.

Вы думаете, что Эмпайр стэйт билдинг представляет собой в пространстве большую частицу. Теоретически, вы могли бы создать быстрый-пребыстрый поток из небоскрёбов Эмпайр стэйт билдинг, изменяющих местоположение в пространстве.

Предмет потоков, рассеиваний и риджей – это, конечно же, предмет, в котором рассматриваются свойства эмоции... свойства эмоции.

Или же у вас мог бы быть быстрый-пребыстрый поток... понимаете, частица... с каким соотношением вы согласились? Дело в относительной... относительной величине. Вы думаете, что вы вот настолько большой. И поэтому вы думаете, что такой-то объект настолько большой. Вы думаете, что вы способны поднять груз весом пятьсот граммов или пять килограммов, а некоторые люди способны поднять груз даже весом в шесть килограммов. И вы говорите: «Следовательно, это относительно лёгкие предметы; но предметы весом в сто килограмм, двести пятьдесят килограмм, пятьсот килограмм относительно тяжёлые». Вы не говорите о том, насколько что-то лёгкое или тяжёлое, вы даже не говорите о воздействии на эти предметы силы гравитации. Вы говорите: «Таково моё представление о том, с чем я могу справиться». Если бы у вас было представление о том, что сто тысяч тонн – это лёгкий карманный вес, то, конечно, у вас должно было бы иметься довольно большое пространство и вы должны были бы представлять себя довольно большим... и, разумеется, вы могли бы использовать это как карманную безделушку. Вы могли бы положить эту планету в карман своего жилета... действительно, если бы ваша идея о величине...

Так вот, эмоциональное состояние зависит от характера волны и от её интенсивности. Кроме того, такое сочетание волн может сосуществовать с любым сочетанием волн восприятия.

Поэтому это не... мы могли бы сказать, что вот поток частиц, и каждая частица в нём размером с Юпитер, и этот небольшой поток лёгких частиц несётся с огромной скоростью. И мы всё говорили и говорили бы об этом. Возможно, если бы мы были в какой-нибудь другой вселенной, мы бы так и говорили. Мы бы говорили: «Есть небольшое местечко, называющееся "МЭСТ-вселенная". Можно иногда туда заглянуть. Для этого вам приходится как бы опуститься на одно колено, и тогда вы видите туманную россыпь звёзд».

Это очень просто. [См. рис. на следующей странице.] Вот здесь у нас есть поток... и если вы нарисуете все рассеивания, которые только могут здесь быть, то получится очень интересная картина. У нас есть поток, здесь мы имеем рассеивание; поток, рассеивание, ридж; рассеивание, поток, рассеивание, поток. Иначе говоря, здесь мы имеем все сочетания этих элементов, которые только могут существовать. Ридж... и, конечно же, это рассеивание выглядит как крохотный ридж, который летит ко всем чертям. И на самом деле любой из этих риджей (вот эти чёрные линии, любой из этих риджей)... если я сделаю вот так, то здесь мы будем опускаться прямо вниз по шкале тонов... любой из этих риджей может стать источником рассеивания.

Нет никаких причин, по которым у вас лично не могло бы быть такой точки зрения. Понимаете, нет ничего, что мешало бы вам иметь такую точку зрения. Вы проходите эти техники и приобретаете примерно такую точку зрения.

Я обычно не рисую всего этого, я не очень-то утруждаю себя этим по одной простой причине: так уж получается, что вам просто не нужно столько данных. Но какой-нибудь инженер-электронщик мог бы воспользоваться этим материалом и интересно провести время, вычерчивая тот или иной электрический контур.

Однажды у вас в хлопьях оказалась какая-то соринка... вы в своей вселенной решили поесть хлопьев или чего-то такого, чтобы вы могли почитать надписи на коробках. И у вас там оказалась эта соринка. Вот эта соринка, вы её берёте, вы не знаете, как она туда попала, стряхиваете её на пол и наступаете на неё. Это была МЭСТ-вселенная!

Если вы посмотрите на какой-нибудь электрический контур, если вы рассмотрите устройство радиоприёмника или радиопередатчика, вы обнаружите, что эти приборы заставляют поток рассеиваться, они преобразуют поток в ридж, направляют движение потока туда и сюда. Эти приборы преобразуют форму потока. И они изменяют характер волн. И характер волн... что ж, как я сказал, он изменяется, эти волны упорядочиваются, корректируются, снова изменяются и так далее.

У человека в связи с этим могут быть очень забавные идеи. Человек может вообразить, что он вот такой маленький... О, боже, вот что они пытаются сделать! О, это механизм контроля, превосходящий все другие механизмы контроля. Вас заставляют очень упорно думать о том, насколько вы, должно быть, незначительны, раз ползаете по поверхности очень маленькой планеты, которая вертится вокруг очень маленького солнца в одной из небольших галактик, думать обо всех этих галактиках и так далее, о том, что вы настолько бесконечно малы, что это непостижимо, в результате чего ваша сила настолько мала, что это непостижимо, и, следовательно, вы раб. Вы не можете сбросить свои цепи, потому что они бесконечно тяжелы, понимаете? Всё дело здесь в величине.

Что ж, на самом деле, когда вы изменяете, упорядочиваете и корректируете характер волны, сама волна при этом не очень-то изменяется. Но при этом снижается, например, уровень шума, который несёт с собой волна, или же из волны устраняются всякие случайные колебания, которых в ней на самом деле не должно быть. Работая с электронным оборудованием, мы, главным образом, стремимся выделить нужные нам составляющие входящих волн.

Если бы я день за днём разговаривал с вами таким вот образом, то вы... это лишь идея о том, какое влияние оказывает соотношение размеров... «Пожалуйста, придите в контакт с вашим телом примерно в районе Филадельфии, когда слушаете эти лекции. И проявляйте большую осторожность в отношении ферм... не наступайте здесь ни на какие фермы, потому что мы не хотим сумятицы в этом маленьком местечке» – и так далее. И если бы мы продолжали разговаривать так, словно вы являетесь гигантами, которые идут по сельской местности, держа молнию в каждой руке, – знаете, уже одно это... уже одно это помогло бы вам получить некоторое представление о величине.

Таким образом, мы просто... используя приспособления, которые позволяют создавать потоки, рассеивания и риджи, мы обрабатываем волну таким образом, чтобы в максимальной степени усилить ту составляющую волны, которая нам нужна, и ослабить те её составляющие, которые нам не нужны. И наше дело в шляпе.

Величина, главным образом, определяется тем, что вы хотите делать. Понимаете, это очень глупо... я хочу сказать, что ваш размер зависит от того, что вы хотите делать. Если вы хотите ходить здесь и класть мелочь на прилавок бакалейной лавки, то вы не хотите быть больше, чем бакалейная лавка. А если вы хотите летать и толкать планеты, создавать и разрушать их, и так далее, то вы не хотите быть меньше, чем планета. Человек, который начал бы управлять Землёй, конечно же, не существовал бы, вероятно, в пространстве Земли. Он был бы слишком велик. Он не находился бы где-нибудь между Землёй и Луной. Его бы там просто не было. Он существовал бы в собственном пространстве, имеющем совпадающую точку, через которую велись бы атаки или осуществлялось бы общение.

Как можно оказаться в собственном пространстве и как можно оказаться в пространстве Земли? Вы сидите посреди собственных якорных точек, вы не сидите посреди якорных точек Земли. Во-первых, если бы вы следили за перемещением Земли, используя её якорные точки, то это бы создавало слишком сильную путаницу; гораздо легче следить за перемещением Земли, пользуясь собственными якорными точками.

Вы, вероятно, могли бы поместить Землю в центр чего-то ещё и, как ни странно это звучит, дать ей ваши собственные якорные точки и заставить её принять их, и тогда она стала бы частью вашей собственной вселенной. Хотите знать, как была захвачена ваша вселенная? Кто-то дал ей якорную точку... сделал ей большой подарок в виде красивой, большой, блестящей якорной точки. Он сказал: «Послушай. Твои измерения могут уменьшиться, твои измерения могут увеличиться. Разве не интересно то, что ты можешь делать с помощью этих двух якорных точек? Сделай так, чтобы твои собственные якорные точки совпали с якорными точками нашей вселенной, и тогда обе эти вселенные можно будет видеть одновременно, и всё будет в порядке». И внезапно произошла небольшая вспышка, что-то громыхнуло, и ваши собственные якорные точки и их точки полностью совпали; но ваша вселенная не была построена таким образом, чтобы выдержать это. С тех пор вы постоянно бродите и задаётесь вопросом: «Что же произошло с моей вселенной? Она где-то здесь».

Не имеет особого значения, в какой области вы это применяете – всё это работает примерно так же.

Искать эту вселенную – самая что ни на есть большая глупость, поскольку вы можете создать её снова без каких бы то ни было трудностей. И чтобы вы могли потерять вселенную, у вас должна была возникнуть идея, что вы можете потерять что-то и будете не в состоянии создать это вновь. Вы можете потерять что-либо только в том случае, если у вас возникнет идея, что вы не сможете создать это снова.

Что же мы называем «характером волны»?

Вы хотите знать, где находится ваша бабушка. «Она умерла». Нет, это не так. Она просто потеряла прежние якорные точки. Когда-то у вас и у неё были одни и те же якорные точки. Теперь у вас нет тех же самых якорных точек. У неё какой-то другой набор якорных точек. Но, поскольку вы находитесь в МЭСТ-вселенной, вы испытываете значительное затруднение с тем, чтобы совместить свои якорные точки с её, поскольку для этого вам, вероятно, пришлось бы найти якорные точки МЭСТ-вселенной, находящиеся рядом с ней. Это колоссальное ограничение.

Понимаете, вот это характер энергии... поток, рассеивание... это почти все виды энергии, которые только существуют. Но когда я говорю «характер волны», я имею в виду характер энергии. Так вот, когда мы говорим о длине волны, мы говорим об определённом диапазоне на градиентной шкале вибраций... понимаете, вы видели эту шкалу.

Если бы вы могли просто найти бабушку... которая сейчас, вероятно, маленькая девочка с косичками... вы могли бы найти бабушку просто проникая во всё вокруг. Вы просто осматриваетесь, выясняете, какая длина волны у бабушки, и, вероятно, вы, наконец, обнаружите её. Она проживает в восточной части Поданка, или в северной части Кеокука, или где-то ещё, и она маленькая девочка, и она думает так-то и так-то.

Вот это... вот здесь, давайте изобразим шкалу тонов, вот здесь, горизонтально. Пускай здесь у нас будет 40,0, а вот здесь будет 20,0, а вот здесь будет 0,0. Можно видеть, что мы имеем всё это в любой точке этой шкалы тонов. О, не имеет значения, каким образом мы всё это рисуем, мы просто изображаем это графически. Мы могли бы нарисовать эту штуку и наоборот. Не имеет значения, как мы это нарисуем.

Вероятно, вы могли бы поговорить с ней, как только вам удалось бы добиться, чтобы ваши якорные точки в некоторой степени совпадали с её якорными точками. Но если вы существуете во времени вашей собственной вселенной, то вы могли бы бросить ей пару якорных точек и просто сделать так, чтобы она приняла эти две якорные точки, и тогда вы смогли бы поговорить с ней. Это, вероятно, сильно обеспокоило бы её родителей, то, что она общается с каким-то духом или с чем-то там ещё.

Так вот, это... вот здесь, вверху... это характер энергии. И это... это включает в себя потоки, рассеивания, риджи. А вот здесь, вверху, мы имеем длину волны, и это тоже длина волны. Понимаете, это не важно, поскольку это просто рисунок.

С каким-то духом? Это был бы саентологический одитор, у него офис на Парк-авеню или где-то там ещё. Вот и всё. Всё в действительности очень просто, когда вы начинаете это изучать.

Человек, находящийся в тоне 1,5, может действовать на волне эстетики. Он приходит в ярость, и его ярость прекрасна. Вы когда-нибудь видели человека, который приходит в ярость артистично? Тем не менее он в ярости; он рвёт и мечет, но, тем не менее, он приходит в ярость артистично. Многие артисты культивируют это в качестве искусства. Но на самом деле это ужасно, поскольку это наносит страшный вред тэте. Невозможно нанести вред тэте, но вот что я имею в виду: какой-нибудь парень думает, что он должен защищать себя и саму свою бытийность, используя волну артистизма... это чертовски интересно. Это эстетика, тут присутствует настроение, тут присутствует ритм, тут присутствуют разнообразные комбинации элементов, которые у вас ассоциируются с эстетикой.

Приняв якорные точки МЭСТ-вселенной, вы задаётесь вопросом, что же произошло с вашими воспоминаниями. Конечно, вы желаете видеть лишь те воспоминания, которыми снабжает вас МЭСТ-вселенная, если принимаете якорные точки только МЭСТ-вселенной. Хе! Понимаете? Понимаете, в чём заключается этот замечательный небольшой фокус?

Так вот, теперь вы видите, что это характер энергии, но что мы понимаем под «характером волны»? Это просто длина волны. Длина волны? Это несложно понять, поскольку это означает лишь вот что: «Какое расстояние, с которым согласились, отделяет один узел волны от другого?» Это означает: «Насколько далеко друг от друга находятся выпуклости волны?»

МЭСТ-вселенная говорит: «Послушай. Вот кое-какие якорные точки, и мы дадим тебе этот МЭСТ...» О, это просто восхитительно, как она стремится вам что-то дать. Она говорит: «Я дам тебе эти якорные точки, а теперь...» И что бы вы думали? Вы никак не можете вспомнить, что было всего лишь несколько лет тому назад... главным образом потому, что вы не знаете, где вы тогда были.

Давайте рассмотрим волну разрежения-сжатия. Все волны, между прочим, являются волнами разрежения-сжатия. Та волна, которая идёт по цепи электроосвещения, является волной разрежения-сжатия.

Было ли с вами такое, что вы находились во дворе церкви или проходили мимо какого-нибудь общественного здания или чего-то в этом роде и у вас вдруг возникало странное чувство: «Знаете, я был здесь раньше. Я ходил по этой дороге раньше, я делал это раньше. Я находился здесь раньше. Я могу поклясться, что знаю, что прямо за поворотом находится дом... если повернуть туда, то там находится то-то и то-то». Конечно, вам не позволяют думать так, потому что вам не дали эти якорные точки.

Когда-то я сидел на занятиях по физике и думал: «Но, чтобы всё происходило так, как вы говорите, нужен был бы эфир». Существует волна, которая возникает, когда вы взмахиваете одним концом верёвки. Вы можете привязать один конец верёвки вон там, понимаете, а затем вы делаете ззонг, вот так, и тогда вы сможете продемонстрировать кому-нибудь такую волну. Что ж, славно, но как, чёрт возьми, это делает электричество? Я был наивен... я думал, что мои преподаватели это знают. Это снова и снова ставило меня в тупик. Мне говорили: «Существует волна разрежения-сжатия. Здесь мы имеем дело с частицами». Я объясню вам, что это такое.

Если бы вы просто поискали в округе и нашли бы что-то, что выглядело бы знакомым вне всякого сомнения, то вся ваша прошлая жизнь... та жизнь... встала бы у вас перед глазами – вуух! Ведь для этого требуются якорные точки МЭСТ-вселенной. У вас нет якорных точек, и поэтому, с вашей точки зрения, ваши факсимиле просто нигде не находятся. Как вы можете добраться до чего-то, чего нигде нет? Поскольку МЭСТ-вселенная дала вам свои якорные точки, то, чтобы иметь полную реальность, вам необходимо восстановить эти якорные точки.

Вот это частицы... эти частицы находятся повсюду, они распределены равномерно. Понимаете? Это рисунок номер 3. И эти частицы – рисунок номер 3 – просто... они все одинаковые. Понимаете? Я хочу сказать, что пока с этими частицами ничего не происходит.

Что такое «реальность»? Вот первое, что вы могли бы сказать о реальности: «Существует ли согласие с этим в МЭСТ-вселенной?» Но давайте дадим «реальности» дефиницию получше, такую, которую вы примете. Это ещё не полная дефиниция «реальности», но вы примете её: «Что я могу воспринимать чётко?» Задавая вопрос «Что я могу воспринимать чётко?», вы спрашиваете: «Какова ваша реальность? Какова моя реальность?» – та-та-та-та-та. Для этого нет совершенно никакого основания, но вы говорите: «Эта вещь реальна, потому что я могу воспринимать её чётко или же потому что она моя». На самом деле все эти вещи можно отнести к категории реальности.

Теперь мы создадим волну, которая распространяется через эти частицы. И мы направляем волну, идущую через частицы, вот так? Мы располагаем частицы вот так. Понимаете, эти частицы группируются. Это рисунок 4. Мы получаем зачатки риджей... то, что я пометил здесь, как «R»... зачатки риджей. Вот эта область, где находится ридж, является областью сжатия частиц, а вот эта область, в которой у нас осталось лишь несколько точек, является областью разрежения. Какова длина всей волны? Не от одного узла до другого, а от гребня до гребня. Какова в данном случае длина всей волны?

Однако мы сузили значение слова «реальность», и оно теперь обозначает МЭСТ-вселенную и... но это нам мало что даёт, поскольку МЭСТ-вселенная насквозь прогнила. Она липкая от замешательства, она насквозь пропитана им. Но вот несколько лучшая дефиниция «реальности»: «Что я могу воспринимать чётко?» И это просто пояснительная дефиниция... она более понятная.

Длина всей волны на рисунке 4 – это расстояние от точки «А» до точки «В»... это и есть длина всей волны. Иначе говоря, между этими двумя точками волна совершает полный цикл... это полностью законченный цикл. Волна идёт от точки, в которой она является риджем, и доходит то точки, в которой она снова почти становится риджем.

Итак, когда вы получаете свои якорные точки, вы можете просмотреть эти факсимиле и выяснить, какие якорные точки у вас должны быть. Но не пытайтесь найти якорные точки в факсимиле, не будьте идиотами! Не делайте этого! Там их нет. Как может быть якорная точка в факсимиле? В факсимиле не может быть якорных точек, там есть лишь картинки якорных точек. Но если у вас нет якорных точек, к которым можно было бы привязать это факсимиле, то вы не думаете, что это факсимиле принадлежит вам, что оно ваше. В таком случае вы не чувствуете, что вы «помните это» (в кавычках), потому что вы не обладаете знанием: вы увидели картинку якорной точки, и всё же у вас нет якорной точки. Если бы вы нашли якорную точку, то вся ваша жизнь – вжих-бумс! – и полностью оказалась бы в поле вашего зрения. Якорную точку вам дала МЭСТ-вселенная.

А теперь смотрите, не забегайте вперёд меня и не... давайте просто не будем смотреть на рисунок 1. Давайте не будем смотреть на рисунок 1 и сравнивать его с рисунком 4. Это нечестно.

Как исправить это состояние и как вспомнить прошлые жизни? Ну, я могу прочитать вам очень длинную диссертацию на эту тему. Ну и что? Всё это не имеет ни малейшего значения. Действовать нужно в настоящем и в будущем – «Я есть и буду». Действовать нужно в настоящем и в будущем – «Я имею и буду иметь»... а не «имел». У вас этого больше нет. Ладно, у вас этого больше нет.

Вы понимаете, что вам не следует этого делать, поскольку в этом случае вы сразу же оставите физику далеко позади себя. Но вы не должны опережать физику, поскольку тогда множество парней в университетах потеряют работу, а они должны есть – это важно. Это важно!

Вы думаете, что там содержится много опыта, много мыслей, много того, много сего, и так далее. И вы направляетесь назад, откапываете одну из прошлых жизней. И вот: «Так, посмотрим, как я... как... так... то, как следует огибать мыс Хаттерас, на странице 72 или 73? Посмотрим, это на странице 72 или же на странице?..» Хорошие, важные данные о лоции, которая была опубликована пару сотен лет тому назад, после того как песчаные отмели... и песчаные отмели с тех пор изменились, и так далее. Итак, вы гадаете: «Страница 72, страница 73...» Это издание уже больше не публикуется. В любом случае оно вам сейчас уже не потребовалось бы.

Однако, если вы при помощи некоего стробоскопа исследуете движение потока частиц в волне разрежения-сжатия, вы увидите крохотные структуры, которые свидетельствуют о том, что в любой момент в этом потоке имеются области разрежения и области сжатия, и одни частицы, находящиеся между областями разрежения и сжатия, внезапно начинают отдаляться друг от друга, а другие – сближаться. И движение частиц в этом потоке приведёт к появлению примерно такой же картины, которую вы видите на рисунке 1.

Либо вы размышляете: «Дадут ли мне зарплату в эту субботу?» или «Верна ли она мне?» И, разумеется, это не важно, заплатили ли вам в ту субботу, а что касается «Верна ли она мне?» – конечно, нет!

Что ж, таким образом, не имеет значения, решите ли вы, что всё это относится к стоячей волне. Так вот, допустим, у нас здесь идёт такая вот хорошая, достаточно мощная волна разрежения-сжатия, и тут мы говорим: «Тпру! Чпок! Сейчас мы её». Мы просто берём и останавливаем эту волну. И если мы внимательно рассмотрим эту структуру, мы увидим, что схема, изображённая на рисунке 4, превратится, в общем-то, в схему, изображённую на рисунке 1. Эти риджи будут неподвижными.

Но это любопытные вещи, и они забавляют, и они представляют большой интерес; и, когда преклир не может управлять силой и устанавливать собственные якорные точки, эти вещи в сильной мере аберрируют. Вот почему они важны. Но сами по себе они неважны, они неважны как факсимиле, они важны просто потому, что они имеют власть над преклиром.

Так вот, что же всё это означает? Я хочу сказать, что мы говорили о том, что же такое... мы говорили о том, что смерть – это остановка. Смерть вызывает очень сильные аберрации... довольно сильные аберрации, понимаете? Это внезапная остановка, а вы не хотите, чтобы всё это останавливалось. И здесь мы имеем все эти входящие и исходящие потоки, здесь у нас все эти потоки, разрежения, частицы и всё такое прочее. Что ж, дружище, когда человек вдруг начинает останавливать движение, когда он просто нажимает на тормоза... Допустим, его мощность... мощность этого тэтана в тот момент, когда он нажимает на тормоза, составляет один потенциальный милиджи (это новая единица, которую я только что придумал... милиджи)... если бы он развивал такую мощность, то мощность этих риджей была бы один милиджи. Это то, сколько энергии испускал бы этот тэтан в пространство вокруг себя.

Человек ходит... хромает, хромает, хромает, хромает... и вы говорите: «Господи! Почему этот парень не может ходить нормально?» Хромает, хромает, хромает, хромает. С ним всё в порядке, мы были у всех докторов, и все доктора сказали, что с ним всё в порядке, и все согласились, что нет ничего... чёрта с два у него всё в порядке! У него факсимиле примерно двухсотлетней давности. Это было где-нибудь на Ниле или где-нибудь ещё: охотники за головами или кто-то ещё, «НИгиЛИСТЫ» напали на него и отрезали ему ногу.

И у нас... итак, мы смотрим на рисунок номер 5. Так вот, это становится всё более и более интересным, так что не засыпайте.

Это привело к тому, что включилось то печальное обстоятельство, что он однажды позабавился, отрезав ногу девственнице-весталке. И внезапно эти старые образы, в которых запечатлена сила, начинают воздействовать на него, потому что он знает, что не может управлять силой, и знает, что сила существует. Поскольку он знает эти две вещи наверняка, конечно, это может оказывать на него влияние; и, поскольку он пользуется телом, которое ему дано, а не телом, которое он создал, что угодно может оказывать влияние на это тело... ведь он его украл, не так ли?

Здесь у нас множество беспорядочно расположенных частиц. Этот парень... этот тэтан, обладающий мощностью в один милиджи, вёл очень беспорядочную жизнь. Все эти частицы находятся тут повсюду – вот это он и есть. Вы спросите: «Что ж, где же он среди всего этого на рисунке 5?» Я не могу ответить на этот вопрос, поскольку это он и есть. Вы спросите: «Где же он?» Что ж, это он и есть... это он. Это и есть наш тэтан.

Кстати, вы должны понимать, чем вызвано поведение какого-нибудь юного преклира, который ходит от одного члена семьи к другому и говорит: «Прости меня», обходит всю семью: «Прости меня. Прости меня... извини меня. Прости меня за то, что я живу. Да, я сделаю что угодно, насколько бы иррациональным это ни было. Прости меня. Да. Могу ли я что-нибудь сделать для тебя? О, пожалуйста, ходи по мне, я валяюсь прямо под ногами». И он ходит от одного члена семьи к другому, и вы думаете: «О, господи! Что с ним не так?»

И вдруг... а, не имеет значения, какова ширина всего этого; нам незачем отображать здесь размеры. И вдруг... этот тэтан, обладающий мощностью в один милиджи, уже начал в какой-то степени использовать энергию, и тут что-то ударяет в него или что-то заставляет его поверить, что в какой-то момент он должен остановиться. Понимаете? Он поверил, что должен остановиться, в результате какого-то взрыва ужасающей силы. Какой-то тэтан мощностью в два милиджи решил навестить его, и ему не понравился вкус чая! Произошло что-то вроде этого.

Что ж, здесь есть два момента. О первом из них я расскажу через минутку, и он связан с линиями коммуникационных потоков и линиями потоков в целом; а второй состоит в том, что он украл это тело. Существует инцидент, известный как «Захват тела»; он имеет место при рождении, и вы можете пройти его путём создания мокапа, в котором хватают младенцев. Просто смокапьте младенца, и затем пусть его схватят и поместят в другое место. И затем смокапьте младенца, и пусть его схватят. И затем пусть хватает младенец и так далее. И перемещайте этого младенца повсюду, и превратите его в младенца обезьяны, в младенца жирафа, в младенца-зонтика, в младенца-танка. И потом снова превратите его в младенца. И у человека возникнут самые странные ощущения. Он начнёт испытывать соматику которая расплющивает его. На самом деле он подлетел к этому младенцу до рождения, во время или после рождения и взял его левую руку, его правую руку, и хрусь – хорошенько врезал ГС так, чтобы она оставила механизм контроля тела, или вышиб из тела другого тэтана, если он там был (это происходило с преклирами, понимаете, происходило с тэтанами... у них было тело младенца, а затем им кто-то хорошенько врезал)... хрусь, и вот они вы! И вы обходите всю семью, и вы чертовски хорошо знаете, что вы не их ребёнок. И вы говорите: «Простите меня, простите меня. Извините, что я украл ребёнка»... и затем эти ужасные, трогательные истории о том, как с младенцами происходят различные вещи, и о том, как их крадут, и так далее... эти чрезвычайно трогательные рассказы, которые вы читаете и которые вызывают у вас такую печаль... о потерянном маленьком сироте и тому подобных вещах, о потерянном ребёнке. И, о боже, вы испытываете более сильное задабривание, чем... вы думаете, вы испытываете благодарность к этой семье? Вы не испытываете благодарности. Вы как бы говорите: «Господи, если я буду достаточно кроток, мягок и мил и если я буду вести себя так, как должен вести себя ребёнок по отношению к ним, то они никогда не заподозрят, что я украл их ребёнка». Это «Захват тела»... такой вот инцидент.

Что ж, чтобы избавиться от какого-нибудь типа, который находится в состоянии рассеивания и так далее... от него очень легко избавиться... нужно просто вывести его из состояния рассеивания. Просто слегка уплотните его, а затем устройте ему встряску, чтобы привести частицы в беспорядочное состояние; частицы, созданные этим тэтаном, движутся туда-сюда, он с ними возится и так далее. Итак, вы, вероятно, направляете удар молнии куда-нибудь вот сюда. Это будет что-то столь же мощное, как удар молнии.

Это имеет отношение к тому, как вы приобретаете воспоминания. Всякий раз, когда что-то даёт вам что-то и в той или иной степени продолжает удерживать то, что оно дало вам, у вас возникают неприятности. Так что если вы хотите вновь заполучить все якорные точки, которые у вас были в прошлом, то вам самим нужно будет создавать более хорошие якорные точки, и тогда вы сможете заполучить якорные точки из прошлого обратно.

Как вы думаете, что тут произойдёт? Что ж, чтобы узнать, что здесь произойдёт, мы должны перейти к рисунку 6. А рисунок шесть находится на другой странице. [См. рис. на следующей странице.] Вот так.

Почему? На самом деле вы могли бы достичь любой части вселенной и проникнуть в неё до такой степени, что старые якорные точки МЭСТ-вселенной вновь появились бы в поле вашего зрения. Однако какую же колоссальную уверенность вам необходимо иметь, чтобы, соперничая с МЭСТ-вселенной, выдвинуть свои якорные точки и чтобы ваши якорные точки вдруг возобладали над якорными точками МЭСТ-вселенной. Все эти воспоминания внезапно вернулись бы к вам, все эти прошлые жизни вернулись бы к вам. Они бы вернулись к вам не как кучка факсимиле, а так, как и положено воспоминаниям, – благодаря тому, что вы проникаете повсюду, или благодаря двойному обладанию.

Из рисунка 6 мы видим, что тут что-то произошло. Вот этот центр пытался устремиться внутрь и сжаться, чтобы отразить внешнее воздействие, и на рисунке... Понимаете, этот... он хотел сделать вот что: он попытался устремиться вовнутрь. Понимаете? Он пытается устремиться внутрь, к центру, чтобы воспрепятствовать мистеру Молния. Итак, мы просто пытаемся остановить этот удар, внезапно поместив сюда множество частиц и позволив этому столкнуться с материей. Это хороший, разумный способ остановить что-либо.

Вы можете проникнуть в какую-либо область и узнать, что вы делали там. В какой-то мере вы до сих пор там. Человек – это совокупность его собственного опыта, но это не значит, что человек – это... должен испытывать на себе воздействие всей той силы, которая накопилась во время получения им опыта и ощущений. Человек – это совокупность опыта. Но он может знать, понимаете, не нося с собой факсимиле.

Разумеется, самый лучший способ остановить что-либо – это, конечно же, создать разрежение вот здесь, тогда эта молния пройдёт насквозь, а тэтан мощностью в две милиджи на какое-то мгновенье придёт в апатию и скажет: «Что ж, пожалуй, чай был не таким уж плохим».

Тэтан обладает высшим уровнем состояния знания, который не имеет никакого отношения к факсимиле. Всё происходит в результате проникновения и уподобления. Он может проникать во время. На самом деле он может путешествовать по траку времени пятью способами. Это так... я хочу сказать, это звучит достаточно неправдоподобно... он может путешествовать по траку времени пятью способами. И вы часто задаётесь вопросом: «Почему такой-то преклир выглядел довольно странно, делая то, что он делал?» Он применяет один из этих пяти способов. Посмотрим, смогу ли я вспомнить их сходу. Это относительно неважно, но я просто кратко опишу их вам.

А другой, неправильный способ действовать в подобной ситуации заключается в том, что вы вдруг создаёте сжатие вот здесь, прямо в центре.

Во-первых, есть факсимиле... трак времени как бы нанесён на карту, размечен, описан и очерчен при помощи факсимиле – картинок, записанных человеком на траке. Кроме того, есть трак области, в которой он находится; то есть вы можете вернуться в эту комнату, в это место на планете и с точки зрения тэты просто просканировать этот трак. Вы можете, например, взять эту комнату в тот момент, когда она только была построена, и пройти вплоть до того дня, когда она будет разрушена. Вы можете просканировать весь этот трак... прошлый, настоящий и будущий. Вы можете взглянуть на суммарное обладание этой комнаты, и всё это в одно мгновение, поскольку не существует никакого другого времени, кроме этого мгновения, понимаете? Существует лишь обладание этой комнаты с содержащимся в нём изменённым состоянием.

Итак, перейдём к рисунку номер 7. Молния ударила вот сюда, в это сжатие, которое находилось в центре, и тут появился вектор, направленный наружу. Здесь возник импульс, направленный наружу. Понимаете?

Вы скажете: «Чтобы изменить состояние, требуется время», – нет, нет. Чтобы изменить состояние, требуется состояние.

Так вот, тэтан создал здесь сжатие, а затем тут возник импульс, направленный наружу. А каковы законы движения и эмоции? Всё это говорит тэтану: «Мы должны убежать от этого, поскольку мы напуганы». Понимаете, вы не смогли остановить этот удар, поэтому вам пришлось уйти от него.

Вы можете просканировать трак, который называется «эта комната», и вы на самом деле будете смотреть на «эту комнату». Вы не будете смотреть на кучку факсимиле, находящихся в пространстве. Вы будете смотреть на эту комнату во всех периодах времени. Так что не удивляйтесь слишком сильно, если однажды, выйдя из сессии, вы обнаружите, что стоите на берегу вместе с другими арбалетчиками, отражая атаку захватчиков. Те приближаются по волнам прибоя... и вы знаете, что стоите там, вы ощущаете этот чёртов арбалет. И вы восклицаете: «Вот это да! Я не знал, что будет вторжение с Марса. А почему эти ребята, которые выбираются на берег, в испанских шлемах?» Вы просто на мгновение ухватили какой-то момент... вы находитесь около берега, и вы просто поймали один из эпизодов, имеющих отношение к тому времени. Это вовсе не происходило с вами.

Так вот, это, в сущности, именно то, что происходит при травме. Вы можете проверить, как это происходит при травме. Человек получает удар, и в тот момент, когда он получает удар... непосредственно перед тем, как удар достигает его кожи, как ни странно, непосредственно перед тем, как удар достигает кожи человека, возникает одно любопытное проявление. У человека всегда появляется боль в руке непосредственно перед тем, как его рука ударяется о стол. Его рука начинает ударяться о стол, и он знает, что сейчас она ударится о стол... за мгновенье до того, как это произойдёт, он знает, что его рука... прежде, чем его рука ударяется о стол, она начинает болеть. Вот она начинает приближаться к столу и ударяется об угол стола, угол стола ударяет по руке, и единицы внимания человека или частицы устремляются в эту точку, чтобы защитить руку и отразить травму, затем они выясняют, что не могут сделать этого, удар продолжает проникать внутрь и эти частицы, которые сначала устремились к этой точке, теперь пытаются убежать прочь от места травмы.

Вы произвели сканирование и наткнулись на битву, которая произошла на этом берегу, и всё такое, и вы взяли бытийность одного из тех, кто там был, – вероятно, очень сильного человека. Это кажется вам странным. Тут нет ничего странного, и тут незачем беспокоиться, и это... конечно, вы запросто можете отличить, что есть что.

Вы можете проверить, как это происходит, если хотите. Уколите себя чем-нибудь или сделайте что-нибудь ещё. Вы обнаружите, что именно это здесь и происходит, вы получите разрежения и сжатия. Частицы убегают от этого места, затем они снова пытаются вернуться и остановить это воздействие. Затем они начинают убегать, а затем они снова пытаются остановить это.

И один из хитрых способов, позволяющий заставить человека выйти из головы, заключается даже не в том, чтобы попросить его выйти из головы. Существует ещё один метод. Вы просто... о, существуют десятки таких методов. Кстати, вы можете сделать это прямо сейчас. Просто закройте глаза и взгляните на комнату. Теперь посмотрите на комнату, когда она была построена... в тот день, когда она была построена.

Теперь просканируйте её вплоть до того дня, когда она превратится в пыль. Очень интересно, не так ли? Теперь вернитесь назад и найдите настоящее время в этой комнате, вот и всё. Найдите её якорные точки прямо в этот момент. Просто посмотрите вокруг и найдите якорные точки, существующие в данный момент. Вы видите?

Сейчас некоторые из вас смогли увидеть это. И в действительности, если вы просто попросите преклира... он может быть слеп, как крот, и вы просто попросите его закрыть глаза и взглянуть на комнату изнутри головы. Поначалу он видит не очень-то много, а затем... внезапно он начинает видеть немного лучше и начинает видеть эту комнату. И он говорит: «А, это чертовски странно. Так оно и есть! Я смотрю сквозь голову... где моя голова?»

Но это воздействие постоянно проникает всё глубже и глубже. И частицы убегают, а затем снова пытаются остановить это. Потом человек вдруг приходит в апатию и уже не оказывает вообще никакого воздействия на всё это.

Вы настроили глубину его восприятия и рассеяли его вперёд и назад по времени. Что он сделает? Если он выполнит это, то он найдёт настоящее время; а если он в прошлом или где-то ещё, то вы не сможете вывести его наружу, поскольку данное пространство с его якорными точками находится в настоящем времени.

Но он... каждый раз он пытается остановить, остановить, остановить, остановить. Вы почти можете услышать... вы почти можете услышать визг тормозов, когда человек получает травму. И если вы проводите процессинг усилия, вы знаете, что такое процессинг усилия, просто начните работать с какой-нибудь травмой, и вы увидите, что это именно так и происходит. Вы работаете с этим ещё немного и вдруг... вы проходите последние усилия, всё это ослабевает, и тут бац! (щелчок)... от травмы не остаётся и следа.

Итак, вы проводите с ним сканирование... и иногда вы будете обнаруживать, что в настоящем времени преклир не находится в своей голове. Он находится где-то далеко, вы вдруг нашли настоящее время и бум... он смотрит на комнату снаружи, и он смотрит на неё с совершенно чётким восприятием. И он смотрит на своё тело, он находится снаружи. Он в такой мере находился в будущем или в прошлом или был разбросан по времени, что не мог сориентироваться, или не мог сориентировать тело, или... Конечно, всё дело в якорных точках. Он не был способен выбрать для себя достаточное количество якорных точек, чтобы выяснить, кто он такой. И он заходил в дверь, а думал, что сидит на стуле. И он вовсе не сидит на том стуле, он находится посередине между тем местом и дверью, потому что он думает, что якорные точки располагаются как-то по-другому. Его пространство совершенно исказилось.

И вы увидите, что единицы внимания ведут себя в соответствии с этой схемой: они создают разрежения и сжатия, они периодически устремляются к месту травмы, чтобы отразить внешнее воздействие, выясняют, что не могут сделать этого, и убегают прочь. Затем они как бы собираются с силами и снова возвращаются к этому месту, чтобы остановить это, а затем снова убегают. Здесь происходит то же самое, что мы наблюдаем в потоках, рассеиваниях, риджах и тому подобных вещах. Понимаете, как всё это работает?

Вы проводите с ним сканирование с того момента, как комната была построена. Эта комната... вы просите его просмотреть не те моменты, когда он был в комнате, а весь трак этой комнаты, и чтобы он продолжал сканировать прямо в будущее.

Я вижу, вы смотрите на меня очень настороженно. Можно подумать, что те из вас, кто так на меня смотрит, не прослушали лекции по «Технике 88». Или же данные в этих лекциях были изложены недостаточно ясно – ведь на самом деле всё это проще пареной репы.

Как ни странно, от преклира к преклиру здесь наблюдаются отличия. Почему? Потому что другие объекты могут влиять на состояние этой комнаты. Не то чтобы появился некий великий дизайнер и спроектировал всё это наперёд, и затем вам позволяют воспринимать это. Вы посмотрели на эту комнату и увидели общий уровень согласия относительно того, какова история этой комнаты. Вот и всё, что представляет собой эта комната. Вы думаете, что столкнулись с чем-то странным? Вы наблюдали общий уровень согласия относительно истории этой комнаты, и у вас это есть, вы чётко определили это. Вы говорите: «Что ж, замечательно, что ж, замечательно».

На самом деле вы можете – и даже должны, если вам всё это интересно, – вы должны прямо сейчас просто взять и ущипнуть тыльную сторону своей кисти. Держите её вот так и вы почувствуете, что кожа в этом месте станет жёсткой... она начнёт становиться более жёсткой. Теперь ущипните себя вот так, и вы почувствуете, как единицы внимания устремляются прочь от этого места... вы почувствуете не только боль, вы почувствуете, как единицы внимания устремляются прочь. Теперь отпустите кожу, и вы почувствуете, как единицы внимания возвращаются сюда. Вы почувствуете маршрут, по которому движутся эти единицы внимания, они идут раз-два.

Предположим, вы как группа внезапно решили изменить согласие по поводу этой комнаты. Пусть в 2200 году она превратится в тронный зал династии Боудер-ля. Вы так решили. Тогда вы должны быть готовы к тому, чтобы согласиться с династией Боудер-ля, и с тем, почему она так была названа, и со всевозможными интересными предположениями, потому что вы кардинальным образом изменяете согласие. Это невероятно интересно.

Так вот, вы знаете, что если вы причините своей руке такую вот незначительную боль, то это ощущение распространится, вероятно, лишь сантиметров на пять вокруг того места, которое вы ущипнули. Но вы можете травмировать свою руку действительно сильно, вы можете травмировать её настолько сильно, что волна шока поднимется аж вот сюда и боль достигнет локтя. Единицы внимания устремляются вниз по всей длине руки, а затем они рассеиваются, убегая вверх на всю длину руки, и они... это энергетический поток, это поток, и он повторяет структуру потока.

Однако пока вы остаётесь в рамках потока согласия, имеющего отношение к этой комнате, вы воспринимаете то, что думал и планировал дизайнер и архитектор этой комнаты, и всё это по-прежнему присутствует здесь. И изменения, и всё такое: пока вы соглашаетесь, что они произошли, и пока вы соглашаетесь, что они произойдут, и так далее.

Итак, что же мы тут получаем? Вот здесь, прямо в центре, на втором этапе... это был второй этап после удара молнии, а это третий этап после удара молнии... и мы получаем такую вот картину.

Конечно, кто-то, кто располагает более высоким уровнем согласия под названием «сила»... Сила не находится на более высоком уровне по сравнению с согласием, но вы согласились кое с чем ещё... вы согласились с тем, что сила по каким-то необъяснимым причинам может быть внезапно применена для разрушения МЭСТ-объектов. И когда вы согласились с этим, вы согласились с тем, что структура всех вещей может быть внезапно изменена без вашего разрешения. И когда вы согласились с этим, вы согласились с тем, что сила может воздействовать или влиять на вас без вашего разрешения.

Но что произойдёт, когда вот эти маленькие стрелки вырвутся наружу и столкнутся вот с этими другими частицами? Эти внешние частицы скажут: «Эй, мы получаем травму!» И они скажут: «К чёрту всё это!» – так что они «нажмут на тормоза». Они скажут: «Нет, нет!» – и начнут устремляться внутрь вот так... донг, донг, донг! Видите эти маленькие стрелки? Так вот, эти маленькие стрелки идут вот сюда и тормозят... или «жмут на тормоза»... быстро. Видите, в каком направлении движутся частицы?

Однажды кто-то продемонстрировал вам, – вероятно, с помощью сценических фокусов, – что что-то может происходить без вашего согласия, и в результате с этого момента вы превратились в следствие... что-то может происходить. На самом деле, если вы действуете так, как должны действовать, ничто не может произойти без вашего согласия. В этом случае сработали бы тормоза, начали бы рушиться стены во вселенной, в которой вы находитесь, или же вы переместились бы в собственную вселенную, или произошло бы что-то в этом роде. Вы бы просто... с этой вселенной не произошло бы просто «хрусь-хрясь-бам», потому что это просто не вписалось бы в существующие рамки. Вы бы вышли за пределы экрана согласия... и вот что я говорю о том случае, когда внезапно нажимается кнопка, связанная с экраном согласия.

Итак, эти маленькие стрелки... каждый раз, когда вы ударяете по этой удаляющейся волне, травма в действительности распространяется, взрыв распространяется... если вы сфотографируете взрыв, вы увидите, что он происходит вот так: вонг-вонг-вонг! Понимаете? Эта волна расширяется и тормозит саму себя в каждый момент. Подобно тому, как птица хлопает крыльями или что-то в этом роде. Вниз-вверх, вниз-вверх, вниз-вверх. Наружу-внутрь, наружу-внутрь, наружу-внутрь, наружу-внутрь, наружу-внутрь, и каждый раз эта волна становится всё больше и больше. Что же здесь происходит?

Я достаточно сильно отклонился от темы.

В конце концов мы получаем то, что изображено на рисунке 8.

О, ну, я не перечислил вам все остальные способы передвижения по траку. Вы сканируете комнату; и, кроме того, существует так называемый «воображаемый трак»... трак того, что, как преклир рисует в своём воображении, могло бы произойти с ним... и он может получить его, он может смокапить трак на всём его протяжении.

Вам здорово повезло, что вы слушаете эту лекцию. Я никогда не собирался её читать. Я всё время забываю об этой теме, поскольку это очень обширный предмет, и сейчас вы сами это увидите.

Кроме того, существует трак, основанный на изменении географического положения во времени. Вместо того чтобы сканировать то место, где он находится, просматривая факсимиле, человек просто смотрит на эти места, прямо там, где они есть, воспринимая их такими, какими они были.

В конце концов мы получим как бы пустое место вот здесь, а вот здесь... вот тут у нас разбросаны кое-какие частицы, и тут у нас разбросаны кое-какие частицы, и вот тут у нас разбросаны кое-какие частицы. Что же это такое? Что ж, вот тут, в центре, у нас находится твёрдая область, а вот здесь у нас ридж, и вот здесь у нас ридж, и вот здесь у нас ридж, и всё это образовалось в результате того взрыва. Понимаете? Вот эти частицы, на этой градиентной шкале, – рисунок 7 – всё ещё разбросаны тут и там, пока их не достигла волна.

Иными словами, продвигаясь по траку в направлении настоящего времени, он сканирует своё пребывание в Чарльстоне, штат Южная Каролина, в 1726 году. Он смотрит на Чарльстон, штат Южная Каролина, в 1726 году. В этот момент он переносится туда. Два года спустя он переехал из Чарльстона в Нью-Йорк, и он переносится в Нью-Йорк и просматривает то, каким был город два года спустя. Понимаете? Но он воспринимает всё это в той области пространства, в которой это происходило. На самом деле он перескакивает с места на место. Возможно, это полезно – сканировать все эти вещи, я не знаю. Никогда не сканировал всё это с преклиром.

Так вот, отсюда вы видите... это даёт вам довольно хорошее представление о том, что происходит во время взрыва. Хотел бы я иметь фотографии какого-нибудь взрыва, сделанные с помощью стробоскопа. На этих фотографиях были бы запечатлены краткие мгновенья, что позволяло бы изучить движение волны или процесс формирования волны во время взрыва.

И кроме того, существует воображаемый трак того, как, по его мнению, должны были бы выглядеть эти места, но при этом он смотрит на реальные географические области. Понимаете, прямо в этой комнате находится трак его местоположения... его воображаемый трак; трак, с которым все согласились; трак факсимиле... вы имеете дело с этими различными траками. Так что в действительности всё сводится лишь к двум вещам... прошу прощения, к трём вещам: как это было... человек на самом деле смотрит на то, каким это было. Это доступно. Это, кстати, даёт вам ещё и прекрасное видео. Затем есть воображаемый трак того, как это было или как это должно было быть... каким это было. И затем есть трак, представленный в виде факсимиле. Иначе говоря, человек может создать мокап полного трака, или он может посмотреть на трак в его фактическом местоположении и фактическом времени, или он может смокапить всё это.

К примеру, мы можем рассмотреть фотографии, на которых запечатлено падение капли воды – эти фотографии сделаны при помощи стробоскопа. Эта капля формирует потрясающий рисунок на поверхности воды. Она просто падает в ведро, и вы можете видеть, как эта капля падает вниз, а затем, когда она в конце концов ударяется о поверхность воды, вы видите возникающий при этом рисунок и так далее. И вы говорите: «Бог ты мой! Неужели одна капля воды может создать столько беспорядочного движения, столько узоров?» Конечно же, может.

Понимаете, когда я говорю о том, что человек использует пять способов, я говорю, что есть лишь пять способов, которые представляют интерес для одитора... человек может использовать примерно восемь тысяч различных способов. То, что вы можете делать при помощи восприятий, безгранично. Вы действительно можете посмотреть на Карфаген в день его падения, сидя прямо здесь, вы можете посмотреть на то, как пал Карфаген. А вас там не было. Посмотрите на это, вы можете посмотреть на это с самых разных точек видения. Вы просто изучаете обладание, которое представлял собой Карфаген и которое присутствует в потоке существования; и это обладание до сих пор имеется, потому что имелось согласие и потому что время одномоментно, но вы растянули его в плане обладания, чтобы у вас было действие.

Что ж, если вы сделаете фотографии, на которых будет запечатлено то, что происходит внутри самого взрыва, вы увидите такие вот области разрежений и сжатий в центральной части взрыва. Если кто-нибудь из присутствующих когда-нибудь служил в артиллерии, то вам это должно быть хорошо известно, поскольку при взрыве артиллерийского снаряда, вы на самом деле можете ощутить эти области разрежений и сжатий, когда они вас достигают. Вы слышите их ба-оу-вау-оу-вау-онг. Эти риджи достигают вас. Понимаете? Мимо вас проносятся звуковые риджи.

Если вы запутались во всём этом, то просто проводите «Стандартную рабочую процедуру» и получайте тэта-клиров. Тут нет ничего сложного.

Это просто бу-ум! Вы думаете, что снаряд взрывается просто: бум! Нет. Он взрывается бу-уу-уу-уу-уу-уу-уум!

Иными словами, вы можете находиться в любом времени и быть где угодно, где вы хотите быть. Вы обнаружите, что, когда у преклира восстанавливается эта способность, он находится в очень хорошей форме... но, бог ты мой, МЭСТ-вселенная становится для него очень заманчивой... увлекательной. В этой вселенной происходило много всяких вещей, происходило то, происходило сё, и он путешествует и говорит... это всё равно как если бы вам вдруг дали билет на все показы кинофильмов. Замечательно.

Вы могли бы... например, если предположить, что при взрыве артиллерийского снаряда возникает просто звук, если предположить, что это лишь одиночный звуковой удар, то, как вы думаете, почему же тогда разбиваются стёкла в окнах? Что ж, окна, вероятно, можно было бы укрепить. Окно могло бы выдержать такое давление; итак, давление от взрыва достигло бы окна, и если бы это был лишь одиночный звуковой удар – как можно было бы подумать, – то стекло в окне всего лишь прогнулось бы внутрь под воздействием этого давления.

Конечно, на самом деле он не удовлетворяется ролью зрителя. Его бесит, когда он видит падение Карфагена, и думает, что он должен обрушить стены. И это настолько завладевает им, что ему следует смокапить это. И он помещает туда мокап и обрушивает пару стен или делает что-то в этом роде, чтобы изменить обладание, которое представляет собой Карфаген. С этими событиями было согласно множество людей. Если он захочет обрушить стены Карфагена в нужный момент, чтобы они упали на нужный легион и Карфаген выиграл битву, то он должен быть готов принять на себя ответственность за изменение всего хода пунических войн. И если он захочет взять на себя ответственность за это, то ему придётся взять на себя ответственность за полное изменение судьбы Рима. Это означает, что он должен взять на себя ответственность за всё, что он будет делать как следствие этого. Он должен взять на себя ответственность за то, что не будет существовать христианства. Этот человек просто не хочет взять на себя столько ответственности, и поэтому он не изменяет эти соглашения.

Морские волны срывают якорь с места. Вы можете стоять на якоре при ураганном ветре, и этот ветер не сможет сдвинуть корабль с места... просто не сможет. Якорь будет лишь зарываться всё глубже, глубже и глубже. Но как только появляются волны, эти волны поднимают нос корабля и опускают нос корабля, они поднимают томбуй и опускают томбуй, и они всё продолжают... они всё дёргают, дёргают и дёргают якорь, и, конечно же, этот якорь вдруг начинает двигаться, его начинает сносить. Ритм. Это происходит из-за ритма.

Поэтому, когда он обрушивает стену в Карфагене, он говорит: «Я создаю мокап этого». Глядит на вас, очень довольный всем этим. Не знаю, если бы здесь сидел кто-то, кто находился на этом траке в тот самый момент, у него, вероятно, разыгралась бы головная боль... он был в этом легионе.

Итак, вот где-то снаружи взрывается артиллерийский снаряд, и звук этого взрыва достигает окна, в стекло ударяет первая волна... бом! Затем стекло начинает возвращаться в прежнее положение, двигаясь навстречу звуку, и тут в него ударяет вторая волна... бом! Стекло прогибается чуть сильнее и снова начинает возвращаться в прежнее положение, двигаясь навстречу звуку. Затем в стекло ударяет третий из этих риджей, и тут стекло бум-хрясь!

Человек начинает проявлять значительную осторожность по этому поводу. Ведь вы видите, с каким количеством ответственности, по мнению человека, он может справиться, сколько отдельных моментов он готов контролировать. Вы можете владеть всей этой дурацкой вселенной, если хотите, но, боюсь, вам придётся взять на себя ответственность за каждое изменение, которое произойдёт в результате этого. Вы можете управлять любой частью МЭСТ-вселенной. Её законы действуют как бы задом наперёд, но вы могли бы изменить и даже отменить их.

Однако, чтобы разбить окно потребовалось бом-бом-бом! Понимаете? Если бы это было просто давление, созданное звуком... постоянное давление... то в большинстве случаев окно вообще не разбилось бы. Вы могли бы обклеить окна клейкой лентой, чтобы они не разбивались под действием ударных волн. Что ж, вы не сможете обклеить окно клейкой лентой так, чтобы оно смогло устоять под действием хорошего звукового штурма.

Я скажу вам, что сделать гораздо легче: построить собственную вселенную, и тогда вы можете делать с ней всё, что хотите.

Ну хорошо, это понятно? Становится интересно. Вот что забавно: если вы рассмотрите эти риджи в любом взрыве, вы увидите, что... на самом деле, конечно же, я здесь рисую серию сфер.

Итак, здесь у нас... Я вполне серьёзен, когда говорю, что существует восемьдесят тысяч способов или просто тысячи способов просматривать трак и происходящие на нём сцены. И вы можете быть здесь и видеть их там, вы можете быть там, смотреть вперёд, в будущее, и видеть себя здесь, и так далее. Понимаете, такое разнообразие всех этих сложных способов просмотра, восприятия и так далее, становится возможным потому, что обладание определяет время. И когда вы решаете получить обладание чего-то в прошлом, вы можете получить это. Вы можете получить это, но вы замечаете, что не изменяете это. И вы почувствуете чрезвычайно сильное нежелание даже прикасаться к этому. Вы не захотите иметь с этим ничего общего. Вы скажете: «Это в прошлом». Это в прошлом. Мы не будем трогать ничего, что находится в прошлом. Поскольку иначе мы должны будем нести ответственность за все проистекающие отсюда реакции силы, вплоть до... всё это обладание изменится. Если говорить о времени, то оно является одним моментом, поскольку время создаётся постулатом. Время появляется в результате постулата относительно обладания и относительно изменения местоположения частицы.

Так вот, бросьте камешек в воду и посмотрите, что произойдёт. Вода... физическая вселенная, конечно же, подчиняется законам физической вселенной и никогда не отклоняется от них... пуз! Вода замерзает, начиная с верхних слоев, она несжимаема... в воде происходят просто потрясающие вещи.

Не имеет значения, будете ли вы перемещать через ваши якорные точки Эмпайр стэйт билдинг или атом; если у вас будет разное представление о том, каков ваш размер, когда вы будете делать это, то размеры этих объектов будут казаться вам одинаковыми. Понимаете? Всё дело в соотношении.

Так вот, когда капля воды падает в ведро с водой или когда вы бросаете камешек в воду, вы наблюдаете волны, которые расходятся во все стороны. Это линейные волны. Почему это линейные волны? Просто потому, что они распространяются на границе двух сред, в действительности они распространяются лишь на поверхности воды. Частица здесь двигается вверх и вниз. Она перемещается вверх-вниз. Но это происходит потому, что над волной находится воздух, и сама волна не может сжаться... вода несжимаема... поэтому вода ведёт себя странно, она ведёт себя необычно. Так что она поднимается и опускается, частицы поднимаются и опускаются.

Итак, вы считаете поток на сто тысяч киловатт небольшим и незначительным, и, прося преклира создавать мокапы, говорите: «Возьмите небольшой поток... возьмите поток на сто тысяч киловатт...»

А потом студенту-физику говорят: «Что ж, волны похожи на этот кусок верёвки. Если хотите в этом убедиться, просто пойдите и посмотрите на какой-нибудь водоём. Итак, вот у нас эта верёвка, мы взмахиваем одним концом этой верёвки и видим, как по ней бежит волна, и затем эта волна возвращается обратно. Разве это не замечательно? Это просто...»

И он: «Ну, уэп... Ну, я...»

Хотел бы я знать, где, чёрт возьми, эти профессора проводили наблюдения и проводили ли они их вообще? Им следовало бы самим пойти и прыгнуть в озеро, и посмотреть, что при этом происходит.

«Хм. Что ж, возьмите прожектор и направьте его на себя». Славный мокап, он как бы передаёт электрические потоки.

То, что здесь происходит, это взаимодействие несжимаемой среды со сжимаемой. И здесь мы получаем действительно очень необычную волну. Эта волна возникает лишь при взаимодействии двух текучих сред: одна текучая среда – это воздух, сжимаемая среда, а вторая текучая среда – это вода, она несжимаема. И вот возникает какое-то возмущение, где-то тут возникает какое-то движение, и первый всплеск создаёт волны в воздухе, которые в свою очередь воздействуют на поверхность воды, и мы получаем эти круги, которые выглядят довольно глупо, и тому подобные вещи. Это очень и очень интересно.

«Это заставляет меня нервничать. И это повредит моим глазам».

Если бы вы могли сделать фотографию при помощи стробоскопа, такую фотографию, на которой действительно были бы видны частицы воздуха, вы бы увидели, что тут происходит взаимодействие между этими двумя текучими средами. Так что это очень и очень необычная волна.

«Ну, возьмите фонарик...»

Но вот мы опускаемся под воду, а вода несжимаема – именно так говорится в учебниках физики, так что, конечно же, невозможно, чтобы звук проходил через воду. В чём дело? Кто-то с этим не согласен? Я хочу сказать, что вы... кто-нибудь из присутствующих слышал звук, проходящий через воду?

«Нет, я не могу сделать это».

Я был... методы, при помощи которых схоласты обучали почти что чему угодно, всегда заслуживают внимания, эти методы заслуживают того, чтобы их прокомментировать. В 1500 году преподавание в университетах велось на основе принципов схоластики. В университетах было множество книг, эти книги были написаны весьма авторитарно, и в них говорилось то-то и то-то, то-то и то-то. Студент читал книгу, прослушивал лекцию, а затем шёл на экзамен, на котором он должен был сказать то-то и то-то, то-то и то-то, то-то и то-то. Студенту не нужно было сравнивать то, чему его учили, с тем, что существует в реальной вселенной. И после экзамена студенту присваивалась степень исключительно на основе этих принципов. Это была очень необычная практика, но я уверен, что она прекратилась где-то в 1500 или 1600 году. Само собой разумеется, в наше время ничего подобного не происходит.

«Что ж, возьмите маленький дамский фонарик и направьте его на себя с расстояния в двести метров».

Когда в наши дни студента обучают тому или иному принципу физики, ему, конечно же, говорят следующее: «Так вот, нас не волнует, верите вы нам или нет. Вам следует выйти на улицу и посмотреть на всё это самому. И, кстати, когда вы посмотрите на всё это сами, вы, возможно, обнаружите что-то, о чём вы потом сможете рассказать нам». Нет, профессора никогда так не говорят, они... я имел в виду... прощу прощения! Я имел в виду, что именно это они и говорят, вне всяких сомнений, ведь мы живём в современную эпоху.

Он может сделать это. Видите, насколько большим он себя считает? Он думает, что фотоны обладают такой массой, что они разрушат его, если вы направите на него прожектор... думает, что фотоны могут разрушить иллюзию, или что-то вроде этого.

Схоластика берёт начало в аристотелевской Логике и так далее. Согласно этой логике всё делится на белое и чёрное; следовательно, всё, что написано, верно, а всё, что не написано, неверно или... уж не знаю, как они всё это себе представляли, но дело в общем-то обстояло именно так.

Следовательно, он представляет себя как нечто столь незначительное по величине, что любой объект вроде этого может раздавить его в лепёшку. Что ж, когда вы увеличиваете его размер, он с радостью берёт молнию мощностью в сто тысяч киловатт и пропускает её через мокап: ведь у него только что возникло представление о том, что он может справляться с объектами столь большой величины, вот и всё.

Так что это... принципы, разработанные Аристотелем, использовались для доказательства таких вот вещей... когда-то один профессор читал лекцию об осетре.

Вот что вы делаете по градиентной шкале, и вот почему вы применяете градиентные шкалы. На самом деле градиентная шкала величины... то есть насколько большое пространство он постулирует, в котором это происходит?

Аристотель, конечно же, описывал осетра, который водится где-то в Эгейском море, но осётр водится во многих местах. Так что... и профессор описывал этого осетра, он описывал его очень долго, он нарисовал картинку на доске, и тут в класс вошёл осётр из Северного моря. Он пришёл, чтобы немного помочь этому профессору с его лекцией. Но профессор не стал его слушать. Он сказал: «Если кто-нибудь из вас, молодые люди, уберёт отсюда этого странного зверя, то мы с вами продолжим нашу лекцию». Естественная история... естественная история и тому подобные вещи преподавались бездумно. Нам незачем было проводить наблюдения.

Одна из самых странных вещей, которую вы можете проделать с преклиром, это сказать ему... вывести его наружу и сказать: «Теперь подумайте о том, насколько большим и могучим является тело и насколько сильно оно вам помогает».

И это на самом деле... учёные-физики гордятся тем, что проводят наблюдения. О, они чуть не лопаются от гордости, поскольку они проводят наблюдения.

«Боже правый!» Человек начинает смотреть вверх на это огромное тело, которое вырастает до шестидесяти или ста метров. Так происходит всякий раз.

Инженер покидает класс, приходит куда-нибудь и начинает работать с... и вдруг он подсоединяет какие-то штуковины с неправильной стороны каких-то фиговин. Он завершает своё обучение и начинает работать в Лос-Аламском сомбреро или ещё где-нибудь, он сооружает один ядерный реактор за другим, и всё это как-то не вполне согласуется с законом сохранения энергии, но этот инженер упрямо стоит на своём. И он думает: «Что ж, я полагаю, это в действительности не означает, что основные законы физики неверны, – я надеюсь, – поскольку я поклялся повиноваться этим законам и подписался под этой клятвой. Я написал в своей экзаменационной работе: "Эти законы верны, они всегда будут верны, они всегда будут истинны для всей вселенной..." подписано, и клятва принесена, засвидетельствовано в моём присутствии такого-то числа такого-то месяца. Чарльз Джонс, инженер-химик», – или что-то в этом роде.

«Подумайте о том, насколько большим, и могучим, и сильным оно является и как вы в нём нуждаетесь».

Что ж, вот явление, которое вы очень легко можете упустить из виду: разрежения-сжатия.

И вот он снаружи, такое вот маленькое существо, и он смотрит снизу вверх на это большое тело – о-о-о-о! Он до смерти напуган: такое оно большое!

В этой вселенной вы можете обнаружить линейные волны там, где контактируют два текучих вещества, или три текучих вещества, или шесть текучих веществ в каком-нибудь восьмимерном кручёном пространстве G.

«Теперь подумайте о том, как вы управляете этим телом».

Но давайте не будем взмахивать одним концом этой верёвки и говорить: «Что ж, всё это является линейным пространством, именно поэтому радиоволны распространяются таким образом, и именно поэтому работают станции теле-и радиовещания - потому что существует такая вот длинная линия. Вот что вы тут в действительности делаете: вы выходите наружу и прикрепляете один конец этой линии к телевизионной антенне Джона Джонса, и после того, как вы прикрепили её к антенне Джона Джонса, вы возвращаетесь на телевизионную станцию и начинаете взмахивать другим концом этой линии, который находится на телевизионной станции. Тогда эта волна начинает прыгать вверх-вниз, и только тогда Джон Джонс может смотреть телевизор».

И тело ньиииииауууу – и приобретает высоту примерно шестьдесят сантиметров, понимаете? Здесь мы видим просто разницу в мышлении.

Боже! Если бы всё так и было! Именно так на самом деле объясняют это явление в элементарной физике.

«Подумайте об этом большом, могучем теле высотой в шестьдесят метров». А теперь преклир думает: «Я, большой и могучий, гоняю туда-сюда это тело», и оно становится маленьким-премаленьким. Понимаете? Различие в величине частиц. Насколько большим он себя считает?

Нет, всё это выглядит именно так: рисунок 8 с таким же успехом может служить иллюстрацией телевещания, он с таким же успехом может служить иллюстрацией телевещания.

Это важно для вас в одитинге, потому что вы будете наблюдать это изменение соотношений величин, и если вы не будете знать, что это такое, то, наблюдая за преклиром, вы увидите... в глазах преклира тело начинает раздуваться. Тело становится больше, больше, больше, больше, больше, больше. Относительная величина человека такова...

И что бы вы думали? Давайте кое-что добавим к рисунку 8. Прямо перед тем, как мы попадаем вот сюда, вот здесь возникает крохотное рассеивание. Видите? Вот здесь, на третьем кольце... на втором кольце. Непосредственно перед тем, как формируется ридж, возникают небольшие рассеивания. А вот здесь имеет место своего рода нерешительность: «Куда же нам идти? Куда же нам идти?»

«Теперь пусть оно станет высотой в восемь световых лет и займёт одну шестую часть расстояния до потолка в пространстве, которое вы запостулировали. Пусть оно станет размером в восемь световых лет, пусть оно займёт одну шестую часть запостулированного вами расстояния до потолка, и посмотрите на это тело». Да, этот человек сразу же становится богом! Я хочу сказать, он находится там и смотрит на тело, и таким оно ему и кажется.

Итак, вот здесь имеет место максимальное разрежение, там, где я отметил точку «М», посередине... между вот этими двумя волнами. Видите? А вот эта точка... здесь мы имеем «Куда же нам идти?».

Вы говорите: «Хорошо. Теперь создайте какое-нибудь пространство и поместите Млечный путь в один его конец, там, примерно в тридцати сантиметрах ниже ваших ног. Хорошо. Сейчас поместите на него сверху другую галактику. Теперь побудьте там несколько минут». И человек начинает ощущать в себе множество дырок. Он начинает становиться по-настоящему воздушным, потому что он чувствует, как растягивается примерно на полгалактики.

Возникает область разрежения, происходит бу-у-ум, понимаете, и появляется вот эта точка.

Иногда вы добиваетесь, чтобы человек жарил шашлык на Солнце и посмотрел на находящиеся где-нибудь поблизости Землю и Луну. Если он будет делать это, находясь в теле, то изменятся его представления даже о размере и плотности тела. В результате, когда вы делаете это, тело становится очень неплотным... очень невесомым, очень воздушным... появляется такое ощущение.

Вот здесь мы имеем рассеивание, но, как только мы уходим вот от этого разрежения... я хотел сказать, как только мы уходим вот от этого риджа, от первого риджа, вот здесь... как только мы отсюда уходим, вот здесь возникает небольшое рассеивание.

Но если он находится снаружи и если он делает это как тэтан, то вы должны кое за чем понаблюдать. Вы должны понаблюдать кое за чем. Он подлетит к Солнцу и расположится рядом с ним, таким он будет большим. Вы можете на самом деле протянуть руки и ощутить жар Солнца... он действительно делает это. Вы можете добиться, чтобы тэтан ощутил себя таким большим, что он расположится рядом с Солнцем. Вот откуда у вас появляется представление о бесконечности и безграничности Бога. Понимаете? Вы думаете, что Бог, должно быть, чрезвычайно большой, раз он создал эту вселенную. И отсюда у вас возникает идея: «Бог большой, а я маленький, и поэтому он важен, а я нет».

А теперь давайте увеличим всё это и на рисунке 9 изобразим то, что происходит в этом кольце. Итак, вот здесь у нас ридж, и он перемещается справа налево. Вот здесь возникает небольшое рассеивание по мере того, как отсюда уходят частицы. И всё это идёт вот сюда, в этом направлении, вот так. В каждый момент времени частицы выстраиваются таким вот образом и мы получаем: «Куда же нам идти?», и вот здесь, посередине, возникает своего рода рассеивание. А затем... ну-ка посмотрим, если теперь... мы получим это в тот же момент времени... бум. Да. В тот же момент тут будет небольшая задержка. Мы не будем обращать на это внимания. Итак, пусть всё это перемещается вот сюда, и на самом деле это приходит вот сюда, вот так. И вот здесь мы имеем следующий ридж.

Вы запросто можете быть больше этой вселенной. Вы действительно можете быть больше этой вселенной. Вы начинаете изменять своё представление о собственном размере, вы считаете себя более большим и всё такое, и, зайдя уже настолько далеко, начинаете немного осторожничать, поскольку вы приобретаете способность контролировать энергию. А затем вы приобретаете способность контролировать энергию в ещё больших масштабах, и в ещё больших масштабах, и вам теперь не очень сложно дотянуться до пары астероидов или пары небольших планет, подхватить их и столкнуть между собой... это не сложно. Или взять Землю и хорошенько подтолкнуть её к Солнцу. Хм!

Давайте разобьём всё это на составляющие, и мы получим... На самом деле здесь есть ридж R1, который разряжается по направлению к риджу 2, и мы получаем – на рисунке 9а – мы получаем ридж, крохотное рассеивание, поток, который переходит в рассеивание, которое переходит в поток, который переходит в рассеивание, которое переходит в ридж. Уловили идею?

Конечно, вы должны быть готовы взять на себя ответственность за то, что произойдёт. Человек обычно думает об этом. Он поднимается высоко по шкале, или же его относительная величина может быть настолько вот большой, и ему неинтересно делать что-то в этом роде. Было бы очень странно, если бы он очень сильно заинтересовался этим.

Теперь мы снова смотрим на рисунок 1 и видим, что мы имеем дело с характером энергии. Таким образом, энергии всегда в какой-то мере присущ характер расширяющейся сферы.

Понимаете, было бы очень легко... было бы очень легко позабавить жителей Земли, создавая материю и швыряя её в Солнце, чтобы оно светилось розовым светом, понимаете, или испускало искры. Затем вернуться, сесть за стол у себя в офисе и выслушивать все эти сенсационные новости: «Наблюдатели увидели невероятное астрономическое зрелище! Некоторые предсказывают конец света! Многотысячные толпы людей устремились к реке Иордан продавать своё имущество в ожидании конца света!»

Когда волны разрежения-сжатия проходят по медной проволоке, то в действительности происходит разрежение и сжатие электронов. Электроны не текут в направлении распространения волны, как это делает капля воды; электроны разрежаются и сжимаются.

Вы услышите много подобных странных расчётов преклира. Но, понимаете, это интересно... это забавно. При этом вы можете оставаться спокойным. Подхватить Землю и бросить её на Солнце – это не забавно. Если кто-то сделает это, то это будет глупо с его стороны, поскольку посмотрите, какую аудиторию он потеряет!

При постоянном электрическом токе электрон за целые сутки не переместится, вероятно, и на тридцать метров. Я не знаю... я не знаю, насколько далеко он переместится. Возможно, он переместится на полтора километра, но ведь считается, что всё это перемещается со скоростью триста тысяч километров в секунду – учёные пытаются достичь согласия на эту тему.

В конечном итоге, когда вы обдумываете: «Почему я должен делать это и почему я не должен делать этого?», значение имеет то, интересно ли это. Поскольку вы поднимаетесь так высоко по шкале, то всё это, определённо, перестаёт быть очень важным.

Так вот, это очень и очень забавно: мы обнаруживаем, что имеем дело с таким вот разрежением и сжатием, которые дают нам... что?

Ещё одно явление состоит в том, что, когда вы начинаете заниматься наказанием МЭСТ-тел или делать что-то в этом роде, то это заставляет вас чувствовать себя вроде как виноватым. Это заставляет вас чувствовать себя так, словно вы мучаете двухлетних детей. Какие, например, у вас были бы ощущения, если бы вы вдруг учинили ужасную расправу двухлетним детям, поскольку они плачут? Разве это не заставило бы вас чувствовать себя странно? Если бы вы посвятили свою жизнь тому, чтобы обходить все дома, выявлять всех двухлетних детей, которые не перестают плакать и не слушаются, и, найдя таких, настаивать на том, чтобы вам позволили придушить их или вышибить им мозги. Это неразумно, не так ли?

[См. рис. на следующей странице.] Давайте нарисуем здесь ещё одну картинку, пусть это будет рисунок 10. Здесь изображён мистер Преклир в тот момент, когда он нажимает на тормоза. Он обнаружил, что здесь происходит такая вот реакция и сказал: «Стоп!» Вот здесь находится центр этой реакции. Вот это следующий ридж, R1. Следующий ридж уже начинает зарождаться... преклир подвергся воздействию взрыва, и он выглядит таким вот образом, а вот это R2. Волна доходит вот сюда, и преклир говорит... в этот момент он говорит: «Стоп!»

Что ж, всякий раз, когда человек, который немного поднялся по шкале, начинает считать себя полицейской силой, противостоящей МЭСТ, людям или хомо сапиенсу, или чему-нибудь в этом роде, у него появляется подобное ощущение. Я хочу сказать, что вы чувствуете себя тогда немного странно... даже не потому, что вы испытываете какое-то расположение к маленьким детям; вы просто думаете: «Как же так?» Даже... какой бы энтузиазм вы ни испытывали иногда, наступая на муравейник, на самом деле гораздо, гораздо более интересно выяснить, чем занимаются муравьи. И вы просто испытываете огромное восхищение. Я хочу сказать, вы смотрите на муравейник, и вы разрываете ход или что-то в этом роде и видите муравьиные яйца, и все эти муравьи повсюду носятся, спасая личинок, а муравьи-солдаты начинают маршировать туда-сюда, выстраивая рабочих муравьев, чтобы те могли починить разрушенное. И, бог ты мой, они действительно прикладывают огромные усилия, которые напоминают вам о правительстве США в тот период, когда оно пытается запустить выполнение военного заказа или занимается чем-то подобным. Это очень интересно... завораживающая картина. И если вы не можете с этим никак общаться кроме как просто воспринимать это, то гораздо более интересно наблюдать за чьей-то деятельностью, чем разрушать это. В данном случае несопоставимы величины.

Так вот, то, что мы тут видим, – это сфера; это не какая-то двухмерная плоскость, это трёхмерная сфера. И что же преклир получает в результате? В результате он получает форму электрона. Разумеется, это не имеет никакого отношения к форме электрона. Нам не положено говорить об этом, поскольку у нас нет соответствующего разрешения. Необходимо иметь специальное разрешение от Комиссии по атомной энергии, чтобы говорить об электронах. Электроны являются священной собственностью, и только Комиссия по атомной энергии может владеть ими.

И что касается этой идеи о сопоставимых величинах... ударить кого-нибудь размером с вас... на самом деле, если вы так поступите, вы не заслужите комплиментов... это просто неинтересно. Не то чтобы это плохо или что-то в этом роде, это просто... это неинтересно. Идти и убивать муравьев... Конечно, если бы вы пошли и... в Южной Америке есть одно место, куда вы могли бы отправиться... если бы вы могли убить там муравьев, правительство отдало бы вам эту землю. Эта местность покрыта муравьями-солдатами; и это огромная территория земли, которая должна была быть очень плодородной. И эти армии муравьев ходят там из одного края в другой. И, бог ты мой, если одна из таких муравьиных армий натыкается на что-нибудь, находящееся в теле... скажем, она наталкивается на козла или какое-нибудь подобное животное... она просто переливается волной через этого козла и продолжает идти дальше, и от козла остаются кости, отполированные настолько чисто, что ничего подобного вы никогда не видывали. Вы можете взять их, и вы не найдёте в них ни одной частицы костного мозга. А вы говорите о санитарии. Эти кости пустые! Они полностью обработаны, иссушены, совершенно... после того как армия муравьев поработает десять минут.

И мне очень жаль, поскольку мне, вероятно, придётся отдать парочку электронов, которые я сохранил на память.

Что ж, это... то ещё животное: это большое животное, и это очень странное животное. Кстати, начав воевать с армией муравьев, обнаруживаешь центральный разум, управляющий этой армией. Муравьи действуют, подчиняясь указаниям из некоего центра. Муравьи не думают, но это похоже на тело, которое, функционируя, управляет своими клетками. И этот муравьиный «разум» находится примерно на уровне ГС... я кое-что знаю об этом. Вы обнаружите, что стадо привлекает к себе какого-нибудь тэтана, который склонен проявлять заботу о нём, сгонять его в одну кучу и так далее. Это поразительно.

Что такое электрон? Это одна из этих сфер. И если вы сделаете так, чтобы такая сфера совершила один скачок... чтобы сфера R1 совершила скачок и превратилась в сферу R2... то произойдёт высвобождение чего? Произойдёт высвобождение одного кванта энергии. Это именно то, что изучается в предмете, который называется «квантовой механикой», этот предмет называется «квантовой механикой», поскольку необходимо быть механиком, чтобы так безалаберно и недобросовестно подходить к объяснению этих явлений. Для этого действительно нужно быть механиком вроде того, которого нанимал Руби Голдберг для починки своих моделей.

Знаете, о чём мы часто, бывало, говаривали? Я говорил, что у групп есть собственная тэта... по-видимому, они привлекают к себе тэту и всё такое. Группа, что довольно распространено, приобретает святого покровителя или кого-то в этом роде. Кто-нибудь неожиданно вызывается и начинает заботиться о группе. Есть вся эта тэта, есть всё это движение, есть все эти устремления, и кто-то вдруг становится во главе этой группы. Это факт. Вы можете наблюдать это. Вы можете наблюдать, как группа сплачивается.

Тут нет ничего сложного. Вот как происходит расщепление атома: артиллерийские снаряды... хотите узнать, как это происходит? Нет, я не буду рассказывать вам о том, как в действительности происходит расщепление атома. Снаряд не... артиллерийский снаряд взрывается не как буууууум! Понимаете? Он взрывается вот так: буу-ууу-уум!

Создав группу, не пытайтесь разрушить её. О, бог ты мой, вот вам стремление зацепиться за жизнь! Группа, даже скверная, даже расхлябанная, даже слабая, сопротивляется смерти так упорно, как это делает любой организм.

А вот, что делаете вы: у вас есть что-то, что находится в подвешенном состоянии, и это что-то производит такой вот звук. (Пауза.) Здесь имеет место тишина. И вот, что здесь произошло: вы взяли... артиллерийский снаряд взорвался и издал такой вот звук: «Бум»! Понимаете? А вы сделали «Буу...», и тем самым вы сказали этому взрыву: «Стоп» – сразу же. И вот он остаётся в таком состоянии в течение многих и многих веков. Каким же образом вы создаёте атомный взрыв? Вы просто позволяете взрыву артиллерийского снаряда сказать: «Бум!» Вот и всё. Вы высвобождаете эту штуку на её траке времени, подумать только. Это всё, что вы делаете, – вы просто позволяете этому взрыву перейти от R1 к R2, достичь следующей области разрежения. И если вы позволяете этой штуке сдвинуться на её траке времени и сказать: «Бум», понимаете, а затем вы... этот взрыв был остановлен, и он пребывал в таком состоянии целую вечность; этот взрыв был превращён в камень. Парень, который создал эту энергию, позволил ей высвободиться лишь настолько. Понимаете? А следующий шаг здесь заключается вот в чём (и именно так вы

Дианетика групп – это, по сути, изучение организма, это не изучение какого-то числа единиц.

То, как хорошо группа подчиняется распоряжениям центрального разума или как хорошо она действует по собственной инициативе, определяет её успех. Таким образом, есть группы фашистского толка и группы, состоящие из индивидуалистов.

Когда группа полагается исключительно на разумы отдельных индивидуумов... все эти разумы отдельных индивидуумов... те собираются вместе и пытаются прийти к решению путём споров... вы получаете вместо действия парламентскую процедуру. Вы не получаете действия там, где группа состоит из низкотонных индивидуумов. Такая группа становится жертвой фашиста и попадает под его пяту.

получаете цепную реакцию): вы вдруг высвобождаете этот взрыв с его трака времени и позволяете ему завершить этот буу-ууу-ууум! И тогда он, конечно же, уничтожает Хиросиму и всё, что угодно ещё.

Но вот есть группа, которая находится выше по тону и в которой каждый способен на действие, и эта группа, скорее всего, привлечёт к себе нечто, что будет оказывать на неё влияние и направлять её действие. Это влияние является либо совокупной мыслью этой группы... но это сомнительно, поскольку группы не ведут себя таким образом. И вы смотрите на весьма могущественную группу, и оказывается, что у неё тем или иным образом появляется покровитель. Этот покровитель - некая тэта, присутствующая здесь, на Земле. Это очень интересная тема для исследования; кто-то должен исследовать это чуть более подробно. Ведь, изучая это, вы не имеете дело с чем-то сверхъестественным; не больше, чем мы, когда клируем вас. Сверхъестественное давно для нас не загадка, оно стало чем-то обыденным... мы знаем, где примерно проходит его граница. Но вы уловили идею.

Так вот, теоретически, вы могли бы проделать то же самое и с преклиром. Вы могли бы заставить его риджи, вот эти его сферы смещаться то внутрь, то наружу, то внутрь, то наружу, то внутрь, то наружу, то внутрь, то наружу, и они бы бу-уум!

Итак... Да, это... здесь много интересного материала... увлекательного материала. Я хочу сказать, вы должны как следует клироваться, посмотреть вокруг, изучить некоторые из групп, и вы увидите, что они разные и так далее. Вы пытаетесь выявить бытийность, вы пытаетесь общаться, и внезапно вы получаете возможность общаться с группой... даже рядом с клубом «Кивание» или чем-то в этом роде болтается нечто, находящееся на низком уровне.

Вероятно, это даже не причинило бы вреда преклиру. А его невозможно разрушить. Да, невозможно. Я говорю это совершенно серьёзно. Кто-нибудь попробует проделать всё это и взорвёт половину этой вселенной!

Однако вы можете также определить, когда у группы нет такого покровителя. Это просто кучка индивидуумов... она не работает, не функционирует, она ещё не сплотилась.

Так что это вовсе не какое-то особое или глупое состояние, не правда ли? Когда мы смотрим на рисунок 10, мы смотрим на преклира, только преклир зашёл в этом гораздо дальше, и он гораздо сложнее, чем то, что мы здесь видим.

Это не значит, что существует некий центральный интеллект, который думает за группу, или что-то в этом роде. Дело просто в том, что существует жизнь, которая представляет собой нечто большее, чем совокупность жизней индивидуумов, входящих в группу.

Чтобы завершить рисунок 10, нам на самом деле пришлось бы всё это покрыть сферами. Нам пришлось бы изобразить R3, то есть следующий ридж, состоящий из частиц... вы понимаете, в каждом из этих риджей просто бесчисленные миллиарды и миллиарды частиц. Понимаете?

Всё это... всё то, что одитор должен знать, а не теряться в догадках, просто сводится к следующему: когда вы имеете дело с потоками, вы имеете дело с тем, что считается существующим. Когда вы смотрите на картинки и виды, вы смотрите на энергию, созданную постулатами, с которыми где-то согласились.

Теперь мы смотрим вот сюда, на R4. Конечно же, между этими риджами, вот в этих точках, которые я пометил как F, и на этих участках, которые я пометил как D... во всей этой области здесь D, D... здесь находятся рассеивания, рассеивания. А вот здесь, над этими рассеиваниями, находятся потоки и потоки. И крохотные рассеивания, рассеивания. Мы получаем такую вот структуру. Понимаете? И у нас есть такие вот структуры на этих риджах. Такая вот структура. Я рисую для вас симпатичную картинку преклира. Вот, с чем вы работаете. Конечно же, как только те ребята узнают, что мы работаем с атомной энергией, они остановят нашу работу, но...

Когда человек опускается вниз по шкале из-за потоков – DED-ов, DEDEX-ов, овертов и мотиваторов, и когда он вынужден слишком часто признавать реальность потоков, эта энергия становится для него слишком реальной и она способна навязывать ему себя и оказать на него очень серьёзное влияние с помощью потоков. После того, как человек слишком уж часто признавал реальность этих потоков, они могут оказывать на него серьёзное влияние. Да, это правда, что они не существуют. Да, это правда, что нет такой вещи, как энергия. Да, это правда. Но существует спостулированная частица. И человеку, которому попала пуля между глаз, нет... после того как человеку попала пуля между глаз, не время подходить и объяснять ему, что энергия и материя в действительности не существуют. Это неподходящий момент.

Ей-богу, в этой проблеме на самом деле нет ничего сложного. Это такая вот дурацкая, идиотская проблема. Если эта проблема была сложной, если кто-то за последние восемь тысяч лет сделал эту проблему сложной, то его, по правде говоря, нужно отшлёпать, поскольку эта проблема слишком проста.

Неверно также и то, что всё является иллюзией и, следовательно, не существует. Не-ет! Существование является иллюзией – и что бы вы думали! Для человека, который находится на том низком уровне, на котором он подвержен влиянию потоков, иллюзия, делюзия и сама реальность – всё это состоит из энергии. Это то общее, что есть у них. Если преклир не может контролировать хороший, плотный мокап, то это потому, что он не создаёт достаточно энергии. Он создаёт мокапы из энергии. Когда он поднимется высоко по шкале тонов, он уже не будет делать их из энергии, поскольку ему это будет уже незачем.

Вы видите эти рассеивания? Вы видите эти потоки? Так вот, всё это опять-таки образует ридж, рассеивание, рассеивание, это поток, маленькое рассеивание, рассеивание, поток, рассеивание, ридж. Такая вот структура. Только у вас... бог ты мой! Я хочу сказать, что всё это стоит вот здесь.

Почему? Потому что он может поместить там согласие, и это согласие будет настолько сильным, что каждый, кто почувствует это согласие (я говорю «сильно»; это очень чистое согласие, к которому ничего не примешано)... каждый, кто почувствует, что там есть какое-то согласие, на самом деле начнёт... сразу же начнёт активно воспринимать этот объект, он будет помещать туда этот объект. Такова суть созидания на высоком уровне шкалы тонов. Вы просто говорите: «Вот здесь у нас прекрасная девушка... а теперь у нас её нет».

Так вот, преклир просто слегка ёрзает в этих ста одёжках без застёжек, в этих «капустных листьях», в которых он живёт. Или же вы добиваетесь, чтобы он вдруг остановился в том моменте, в котором он попал в эти одёжки, и они как бы буу-уум! на какую-то секунду, и преклир смещает одно из этих колец или происходит что-то в этом роде.

Когда я сделал это, люди прямо вон там увидели её, а затем она пропала.

Я, кстати, проделывал это с преклирами. Это не опасно... вы ведь думаете, что атомные бомбы опасны; это не так. Если кто опасен, так это вы, а не атомные бомбы. Возможно, именно вы особенно опасны.

Вы могли бы вложить в это такую мощь, что не потребовалось бы общение на уровне МЭСТ-вселенной. Вы могли бы просто сказать: «Сейчас на углу такой-то и такой-то улицы здесь, в Филадельфии, появится прекрасная девушка». И человек, который даже не слышал этого, проходя мимо, скажет: «Простите, мисс» – и обойдёт её.

Так вот, я добивался, чтобы преклир сместил одно из этих колец. При этом преклир не получал одного кванта энергии в качестве отдачи, всё, что он получал, было, возможно, уж не знаю, возможно, это было что-то около тысячи... что ж, возможно, сотни тысяч ватт, что-то в этом роде... которые взрывались перед лицом преклира. Преклир получал лёгкий ожог... совсем пустяковый ожог, возможно, у него подпаливались брови и просто... ничего. Ничего. Парень говорил: «Боже мой! Это похоже на 4 июля!» После этого он чувствовал себя гораздо лучше в течение пары минут. Для него было полнейшей загадкой, откуда же вдруг взялось всё это электричество.

Почему так происходит? Вы создаёте согласие высокого уровня и добиваетесь, чтобы энергию поставлял кто-то ещё. Если вы не можете сделать это, то вы идёте, нанимаете модель, одеваете её в одежду, которую покупаете в магазине, и всё такое. Вы покупаете эти согласия. Вы заполучаете все эти согласия... эти объединённые, сверхобъединённые согласия. С ними все согласились, и вы знаете, что с ними все согласились, и вы уверены в том, что люди на улице согласятся и с этим. И вы ставите девушку на углу улицы, и человек обходит её и говорит: «Простите, мисс».

Конечно же, всё это делал не я... я вообще не имел к этому ни малейшего отношения. Никакой ответственности за эту энергию. Я всего лишь побуждал преклира к тому, чтобы попытаться достичь этого внешнего кольца и втянуть его, а затем внезапно отпустить его, делая всё это ритмично... зонг – втянули, бац-рууум, бау! Едва ли при этом возникал хоть какой-то звук.

Вы могли бы создать согласие или постулат и подвесить его в пространстве. Вы могли бы просто сказать: «Он там. Вот пространство, а вот постулат». И он мог бы существовать там, проявляя свою мощь. Но что мешает ему проявлять мощь? Тот факт, что вы не знали, что он мощный, вот и всё... это очень просто. Когда вы создаёте его, вы говорите: «Ну, думаю, он сработает; я не вполне уверен, мы попробуем, проверим» – вот как люди в этой вселенной рубят сук, на котором сидят. Они говорят: «Ну мы поэкспериментируем с этим».

Так вот, вы понимаете, что, когда преклир находится в таком ужасном состоянии, по нему бьёт всякая всячина... бац, бац, бац – постоянно, всё это бьёт и бьёт по преклиру... в этой точке образуется потрясающее сжатие, за этой областью разрежения, вот за этой. И чем больше у преклира риджей, чем больше на него нагружено всего этого... ведь он находится в остановленном движении. Он остановлен где-то на траке времени, иначе у него не было бы ни одного риджа. Он застрял на траке времени. Он держится за эти частицы, которые образуют всю эту структуру. И он держится за какой-то инцидент, в котором он подвергся воздействию большого количества энергии... это было воздействие в несколько милиджи, которому он подвергся чёрт знает когда на траке времени.

Необходимо повсеместно иметь невероятно сильное всеобщее согласие, прежде чем кто-либо откажется от «Мы поэкспериментируем с этим». Если вы экспериментируете с этим, и все заранее согласились с этим, то они говорят: «Ну, да. Это верно». Но если вы вдруг создадите постулат... Есть один человек... кто-то сказал, что он был сталирован; его банк столь же чист, как и грязная лужа. Он сказал это... он постоянно повторяет одну из наших Аксиом, и он постоянно говорит, что всё, что вам необходимо сделать, – это просто сообща согласиться с постулатом, и тогда он может стать реальностью. И отсюда он пытается вывести, что верным может быть что угодно, что вы выдумали. Это действительно путанный ход мыслей. И тогда, например, то, что вы как группа достаточно авторитетно заявите, будет верно. Чёрта с два! Вы как группа и пространство, в котором вы находитесь, можете сообща днями и ночами твердить: «По пенсильванской железной дороге не ходят поезда». А если бы вы отправились туда, то увидели бы, что они там ходят... они там ходят.

И, конечно же, сейчас этот преклир обладает одним муравьиным эргом, или одной сотой муравьиного эрга, будучи нормальным человеком, а вы вдруг говорите: «Хорошо, а теперь достигните этого риджа и пройдите его».

И когда мы имеем дело с хорошими, добротными процессами, мы имеем дело с реальностью такого рода. Люди где-нибудь у чёрта на куличках вполне могут твердить: «Эти процессы не работают. Эти процессы не работают. Эти процессы не работают. И причина, по которой они не работают, состоит в том, что если бы они работали, то кто-нибудь мог бы взять и проодитировать меня и мне пришлось бы взять на себя ответственность за собственные действия... чего я никак не могу себе позволить. Так что эти процессы не работают».

«Нет», – говорит преклир, поскольку он инстинктивно знает, что в действительности несут в себе эти риджи. Он на самом деле знает, что они в любой момент готовы к тому, чтобы буу-уум! И если ваш преклир ну просто никак не хочет изменяться, это происходит потому, что он знает, какое наказание ждёт его, если он изменится.

Это не оказывает на процессы никакого влияния. Вы выходите на улицу, приводите оттуда преклира, усаживаете его на стул и говорите: «Сейчас мы проведём "Чёрное и белое"»... Вы так думаете: «Пройдём "Чёрное и белое"». «Хорошо, сделайте что-то белым. Теперь сделайте это чёрным. Теперь сделайте это белым».

Вот так вы устроены, такова ваша энергетическая структура, это «фотография» вашего преклира. Это его портрет, на рисунке 10.

Прохождение «Чёрного и белого». Потом вы говорите: «Найдите инграмму». Если он не слишком сильно закупорен или если вы примените ещё одну хитрость, о которой я расскажу вам сегодня чуть позже, он сможет увидеть, как пролетают мимо его факсимиле, и, пройдя их два-три раза, стереть их.

Так вот, на самом деле какой-нибудь мастер золотые руки должен построить макет из сегментов пластиковых сфер, просто чтобы можно было показать всё это в разрезе. Это будет довольно трудно сделать... небольшая модель, которая отображала бы сеть областей разрежения, схему распределения частиц и так далее, в таком вот... чтобы вы действительно разобрались во всём этом. Видите, повсюду в риджах находятся частицы, они сейчас твёрдые, и между риджами находятся частицы, и есть... частицы ведут себя весьма своеобразно.

Вы хватаете там парня, которого только что сбил трамвай, вы проводите ему ассист, и через несколько часов он будет ходить. Если бы вы не провели ему ассист, то он болел бы три или четыре недели. Уловили идею? Я хочу сказать, вы не работаете на том же самом уровне согласия.

И вот, что я вам скажу: когда вы смотрите на эту галактику, когда вы смотрите на Млечный Путь... множество инграмм Млечного Пути, которые вы можете стереть, совершенно не важны в сравнении с тем, чтобы привести этого парня в такое состояние, когда он может контролировать Млечный Путь. И когда вы смотрите на ядро этой галактики, когда вы делаете с ним то или сё, вы должны помнить, что оно очень счастливо оттого, что у него есть это застывшее «Буу...!» Оно очень счастливо.

Вы работаете с совокупным согласием, с которым все согласились, примерно 2! того же порядка, что и поезда, которые ходят туда-сюда по пенсильванской железной дороге. И всё это потому, что в основе всей этой деятельности лежат всевозможные согласия. О, вы просто имеете дело с колоссальной массой согласия, повсеместно люди соглашаются с этим. И они соглашаются с этим по всей вселенной, не только здесь на Земле. Речь идёт о вселенной. Она присутствует здесь и функционирует таким вот образом, и вот так работают разумы, и вот так осуществляется мышление в этой вселенной. Это другой уровень.

Всё это, конечно же, не имеет ни малейшего сходства со структурой МЭСТ-вселенной. Просто помните об этом, когда вы на всё это смотрите. И как-нибудь, когда вы окажетесь среди звёзд или где-нибудь поблизости, просто взгляните на кое-какие структуры, которые там имеются, вы увидите очень чёткий портрет преклира. Эти структуры имеют эллиптическую форму, они не сферические. Это даже не сплющенные сфероиды. Я хочу сказать, что эти штуки довольно сильно сплюснуты. Это одна из разновидностей таких структур, которая напоминает своего рода колесо.

А теперь давайте поднимем вас на более высокий уровень, на котором вам совершенно незачем принимать в расчёт МЭСТ-вселенную; и всё же вы можете с уверенностью взять и превратить якорную точку МЭСТ-вселенной в собственную.

Когда я говорю: «Создайте свою собственную вселенную, восстановив свою способность делать это», вы... эта МЭСТ-вселенная просто помешалась на частицах. И не думайте, что лишь потому, что в этой вселенной существуют такие огромные куски МЭСТ и энергии, и они такие огромные... помните, что они такие огромные лишь в сравнении с вами и больше ни с кем.

Вы можете выйти на улицу и сказать: «Этот пожарный кран и этот угол улицы, этот телеграфный столб и угол этого магазина теперь являются моим пространством», -вы могли бы на самом деле сказать так, понимаете? И вы знаете, что это ваше пространство. Просто чтобы удостовериться в этом, вы – бац-бац! – делаете тротуар красным, делаете его синим, делаете его мраморным, покрываете его золотом. Бац! «Да, это моё пространство».

Итак, вы смотрите на структуру галактики, вы смотрите на структуру преклира, и вы смотрите на структуру атома.

Хорошо, вы выделили кусок пространства. Теперь вы просто говорите: «Всякий, кто сейчас пойдёт по этой улице, увидит прекрасную девушку которая стоит посреди этого пространства», – и люди будут в состоянии пройти через это пространство. И вы знаете, что так произойдёт, вот и всё. Полная уверенность и так далее.

Так вот, разумен ли атом? Является ли атом преклиром, находящимся в процессе создания? Является ли атом чем-то, что постепенно превратится в преклира, так же как преклир постепенно превратится в галактику? Существует ли здесь градиентная шкала? Лукреций сказал, что дело обстоит именно так. Я не знаю, как много ему было известно. Я не знаю, каким навигатором на каком космическом корабле он был до того, как попал сюда. Я сильно сомневаюсь, что такая градиентная шкала действительно существует. И причина заключается вот в чём: я создал такую вот отдельную частицу. Нужно стать очень маленьким, понимаете, затем вы разбрасываете вокруг множество частиц, вы постулируете целую кучу частиц, а затем вы говорите: «Буу..., стоп!» – и что бы вы думали? Вы получите атом, вы можете создать атом любого размера.

У вас нет такого чувства, что вам необходимо соглашаться с МЭСТ-вселенной, за исключением одного момента. Вам всё же необходимо согласиться с МЭСТ-вселенной настолько, чтобы совместить якорные точки в пространстве. Теоретически люди могли бы идти по улице и снимать шляпы перед этой девушкой. И они бы говорили: «Боже мой, откуда взялась эта дорожка из чистого золота?» И они всё время помещают туда дорожку... они идут по дорожке и помещают её туда.

Так вот, если вы проделаете всё это несколько раз и так далее, если вы заставите эти частицы сжаться вместе, если вы как бы присвоите им положительный и отрицательный заряды, то в результате вы на самом деле можете добиться, чтобы эти частицы начали изменять пространство. Понимаете, они начинают пок! пок! Дайте им тем или иным образом какое-нибудь пространство, а затем взорвите их. Это и есть материя.

Если бы вы действительно находились в хорошей форме, то они могли бы на самом деле взять нож, отковырять несколько кусков золота, отнести их в банк и получить за них наличные. Но что потребовалось бы для этого? Вы должны были бы представлять себя таким большим, как всё согласие этой вселенной и немного больше. Интересно, не так ли? Иначе говоря, вы должны быть большим в собственном представлении, испытывать уверенность в том, что вы делаете, и совершенно не беспокоиться о том, произойдёт ли это. И если бы вы могли достичь этого... Например, человеку говорят: «Чтобы получить золото, необходимо взобраться на вершину этой горы, сесть на неё в полночь 2 августа и произнести эту формулу; но вам никогда не должно приходить в голову слово "бегемот", потому что как только вы подумаете "бегемот", это помешает тому, чтобы свинец превратился с помощью этой формулы в золото». И человек отправляется туда.

Это градиентная шкала такого вот риджа. Чтобы создавать таким способом, у 8 вас должно быть пространство, у вас должны быть частицы и так далее. Но это не... это не обязательно тот способ, при помощи которого что-либо создаётся. Это не тот шаблон, при помощи которого что-либо создаётся, этот не тот шаблон, о котором вам необходимо что-либо знать для чего бы то ни было, кроме одитинга. Это всего лишь очень забавно, что всё это – так уж получилось – действительно в точности воспроизводит структуру галактики, что это воспроизводит структуру взрыва, что это воспроизводит структуру атома.

И что бы вы думали! Это действительно проверка для него! Как это ни глупо, это действительно проверка для него. Человек должен испытывать столь абсолютную, столь непоколебимую уверенность в себе, что он скажет: «Вы сказали не думать о слове "бегемот". Ха!» – и так и сделает. Понимаете, он не испытывает по этому поводу никакого беспокойства. Когда вы можете создать такое беспокойство... такое устойчивое умонастроение, вы можете добиться, чтобы это сбылось. А если вы не можете, то вы не добьётесь этого. Но достичь этого можно, применяя градиентную шкалу.

Это весьма и весьма отдалённо напоминает ещё и структуру солнечной системы. Вы видите здесь солнечную систему? Вокруг Солнца собираются частицы в соответствии с тем же принципом – бум! – но это не такой хороший пример. Когда-то давным-давно повсюду вокруг солнца были кольца, это были сплошные кольца, а затем они как бы уплотнились, эти риджи как бы сжались; вы можете допустить, что именно так образовались планеты. Вот это Солнце, на рисунке 11, вот тут, в центре, сияет Солнце, а вот здесь находится Земля... нет, прощу прощения, это Венера. О, они... прошу прощения, эти планеты гораздо... находятся на гораздо большем расстоянии. По правде говоря. По правде говоря, размер Земли и размер Солнца... если бы мы нарисовали всё это... ну, на куске бумаги площадью в полтора квадратных километра, то нам пришлось бы использовать очень остро заточенный карандаш, чтобы соблюсти действительные масштабы этих планет. Люди имеют невероятно преувеличенное представление о том, сколько материи содержится в таких вот системах. Ну хорошо.

И вот почему потоки реальны. Люди говорят, что потоки существуют, они все соглашаются, что потоки существуют. Если ваша величина такова и частицы потока таковы, что они могли бы уничтожить вас, то, поверьте мне, они смогут уничтожить вас! Вы согласились с тем, что они существовали, вы согласились с тем, что они уничтожили вас, вы согласились с тем, что они очень, очень опасны для вас, вы проделали всё это... и теперь внезапно вы обнаружили то, с чем вы согласились.

А вот здесь – видите? – вот это Марс и так далее. Между этими структурами огромнейшая разница. Так что вы могли бы... Юпитер, Сатурн.

Дело не в том, что вы вновь обнаруживаете, что, в соответствии с согласием людей, потоки вас уничтожат. Нет, вы не согласились с этим ещё раз, вы согласились с этим давным-давно. Вы обнаружили то, с чем вы согласились... и эти согласия начинают утрачивать свою силу.

Таким образом, вы могли бы допустить, что когда-то давным-давно здесь были кольца вокруг этого центра, и что эти кольца постепенно сжались, свернулись, и в конце концов они коагулировались, образовав некую массу, и оказались вот здесь, но это напрямую противоречит тому, что говорит профессор Йамфгала, и я очень доверяю его мнению. Он ставит очень много запятых в своих работах, поэтому то, что он пишет, выглядит весьма убедительно. Я помню один деепричастный оборот, который он использовал в какой-то своей работе, и я... мне потребовалось полдня, чтобы понять, вписывается этот оборот в предложение или нет, и в конце концов я выяснил, что, хотя это предложение и было в первой главе, оно ссылалось на пятнадцатое предложение в послесловии. Я уважаю человека, который может проделывать такие штуки. А ведь он писал по-английски. Это совершенно невозможно понять.

Причина, по которой они начинают утрачивать свою силу, очень веская: вы движетесь вспять по траку согласия. И вы приобретаете всё большую, большую и большую мощь, чтобы оставаться в рамках видоизменённого согласия, пока наконец не сможете пребывать в тоне 40, совершенно отличаясь от МЭСТ-вселенной, воздействовать на МЭСТ-вселенную и добиваться согласия. Это другое дело, понимаете? Это совершенно другое дело.

Так что всё это противоречит его основным теориям, а я не стал бы выдвигать все эти положения в качестве основной теории. Так что вы простите меня, если я не стану упоминать о том, что ваш преклир, возможно, мог бы с лёгкостью перетаскивать планеты с места на место.

Хорошо. Давайте сделаем перерыв.

Что ж, независимо от всего этого, очень забавно, когда смотришь на мистера Преклира и осознаёшь, что в действительности видишь перед собой обычную структуру взрыва, который был остановлен. Этот взрыв остановлен, так сказать, в воздухе. Он вдруг просто ньяяооууу-уумп! стоп. Так вот, что же преклир использует в качестве энергии?

Понимаете, вот уже несколько минут я говорю: «О, боже! Это похоже на структуру галактики, и преклир похож на атом, и атом похож на...» И это в общем-то верно, что всё это связано одно с другим, поскольку такова структура, используемая при создании вселенной... это просто структуры.

Парень был на... у него был разум, который, так сказать, функционировал на основе лишь одной структуры. Он, вероятно, работал в кампании «Форд мотор» в 1915 году. Он мог создавать лишь «Форд» модели Т. И... разум, функционирующий на основе одной структуры.

И, похоже, что в этой вселенной куда ни кинь, везде найдёшь этот разум, функционирующий на основе одной структуры, везде найдёшь эти волны разрежения-сжатия.

Так вот, когда вы смотрите на эти рисунки, вы смотрите также прямо на... вы смотрите также на радиоволну, вы смотрите на... и так далее. И длина волны определяется просто расстоянием от одного риджа до другого.

Длина волны может составлять тринадцать километров, или она может составлять пятнадцать сантиметров, или она может составлять... о, пяток сантиметров, или она может быть около сантиметра... это расстояние от одного риджа до другого. Или она может быть полдюйма. Это, кстати, длина волны радара. Я думаю, это почти что самая короткая волна, используемая в радарных установках. Возможно, сегодня в радарных установках используются и более короткие волны. Если это так, то это держится в секрете. Военным приходится держать всё это в секрете, ведь капитаны торговых судов и водители автомобилей, пытающиеся нащупать свой путь в тумане, не могут использовать радары.

И мы переходим к более коротким волнам от... о, существуют различные типы волн, электрические волны. Мы переходим к ещё более коротким волнам; мы переходим к волнам радара.

Так вот, волны радара радиоактивны. Они почти твёрдые. Радар – это очень забавная штука. Когда длина волны уменьшается до... я думаю, до полдюйма, или, возможно, до полсантиметра – я забыл, какая там была длина волны... это не так уж и важно. Если вы сооружаете радар, вы можете довольно быстро изменять длину волны.

Вы можете взять и направить луч радара... боюсь, что у меня есть некоторая склонность быть несерьёзным, и мне приходится что-то с этим делать. Но у меня ... однажды у меня был радар стоимостью примерно пятьдесят тысяч долларов, или, может быть, он стоил двести тысяч, и я подготовил его к работе... он был полностью готов к действию и всё такое, и предполагалось, что этот радар вообще не будет никак использоваться. Мне сказали, что длина волны этого радара была около полдюйма, или полсантиметра, или что-то около этого. И я спросил: «Какая длина волны?»

И мне сказали, что длина волны такая-то и такая-то.

И я воскликнул: «Боже мой! Да это же чертовски сильное радиоактивное излучение».

«Да», – сказали мне, – «мы говорим вам об этом, чтобы вы не позволяли своему оператору...»

Я сказал: «Минутку! Речь идёт о жёстком излучении. Это почти что диапазон жёсткого излучения».

И мне ответили: «Да! Да, да. Вот почему мы не хотим, чтобы ваш оператор туда совался, лазил туда поменять штаны или что-то в этом роде... потому что он может получить сильный ожог. Так что не делайте этого и, кстати, это секретная установка, так что никому не говорите, что я рассказал вам об этих волнах. Эти установки изменяются от корабля к кораблю и так далее, и для всего этого разработана целая система. Существуют системы опознавания «свой-чужой» и так далее. Всё это совершенно секретно, так что никому об этом не рассказывайте. Я дам вам чертёж, если вы задержитесь после занятий».

Да, тут есть шпионы? Это чертёж снаряда с радиолокационным взрывателем. Инженеры «Белл Телефон Лабораториз»... эти инженеры... я, кстати, просто пародирую инженера из «Белл Телефон Лабораториз». Он приносит какое-нибудь новейшее устройство, предназначенное для военно-морского флота, это последняя разработка. Понимаете? Это устройство распилено на сегменты, он пытается усовершенствовать эту штуку тем или иным образом... он решил, что модель, запущенная в производство, недостаточно хороша... и вот он держит это устройство в руках. И он говорит: «Я просто принёс это, чтобы показать вам. Это последняя разработка, это устройство позволяет взрывать торпеды в самой подводной лодке, если вы взорвёте эту штуку на расстоянии трёх – трёх с половиной метров от радара подводной лодки» – или что-то в этом роде. Понимаете? И так далее, и: «Разве это не замечательно? Эта штука встроена прямо в снаряд, вот здесь», – и так далее. И он говорит об этом, потому что он, конечно же, создаёт роботов. Он создаёт вещи, которые думают и действуют, не получая команд непосредственно перед тем, как что-то сделать. Он сказал им, что нужно сделать, незадолго до этого. Он получает действие, которое выполняется с небольшой задержкой после того, как была отдана команда выполнить это действие. Тот ещё фокус. Если б только он создал робота, который делает то, что ему сказали делать, до того, как ему это сказали, это было бы хорошо.

Что ж, как бы то ни было, он приносит это устройство, показывает его вам, и это просто прекрасно. И он достаёт... он показывает вам все чертежи и так далее. И после того, как он всё это вам рассказал, он говорит: «Да, кстати, всё это совершенно секретно. Это совершенно секретно. Я не хочу, чтобы вы кому-нибудь об этом рассказывали».

И вы спрашиваете:

- Да? А ваша жена знает об этом?

- Да, разумеется. Но у нас хорошая, мощная система безопасности.

- Что ж, – говорю я, – в таком случае дама, которая живёт по соседству, тоже вроде как знает обо всём этом.

- Да, её всё это очень заинтересовало.

Что ж, три-четыре приятеля, которые к вам заглянули и которым вы как бы невзначай представили этого инженера, тоже оценили это изобретение. Но это нормально. Инженеры «Белл Телефон Лабораториз», если захотят, могут сделать так, что завтра все эти материалы устареют.

Но правительство... если этот парень оставит на своём столе в офисе копию чертежа и отойдёт от стола, то, вернувшись, он, вероятно, обнаружит своё имя в списке членов коммунистической партии. В офисе работают только надёжные люди. Понимаете? Правительство знает их всех, как облупленных, но если этот парень оставит чертёж на своём столе, то его в порошок сотрут. Потрясающая штука, безопасность.

Что ж, как бы то ни было, поскольку у меня есть склонность быть не очень-то серьёзным по поводу всего этого, мы направили этот радар на баковую надстройку. Мы просто забрались на этот радар, вытащили оттуда кое-какие штифты, кое-что отогнули и развернули антенну радара в обратную сторону. Понимаете? На радарах установлены такие большие клетки, это такие штуки, похожие на матрасы... на пружины от матрасов... они устанавливаются на мачтах и тому подобных вещах, о, их можно принять за радар, и их можно принять за какое-нибудь новое приспособление для сушки тульи капитанской фуражки, в наши дни и не разберёшь, что это такое.

Так что мы просто развернули эту антенну, мы загнули её набок и развернули в обратную сторону, чтобы выяснить, насколько жёстким было это излучение: мы хотели настроить эту антенну на нужную волну и так далее, поскольку в то время я на самом деле занимался кое-какой серьёзной работой. Я хотел сделать так, чтобы при помощи этого радара можно было обнаружить десантный корабль или торпеду на расстоянии меньше двухсот метров от корабля. И я решил, что это отличная идея, это очень стоило сделать.

Между прочим, в те времена десантный корабль мог приблизиться на расстояние примерно двухсот метров – я думаю, не ближе, чем на двести метров.

Десантный корабль мог быть полностью окутан туманом и постоянно теряться и проходить мимо вашего корабля туда и сюда, и при этом он всё равно находился бы слишком далеко от корабля, чтобы его можно было услышать, а увидеть его с помощью радаров на таком расстоянии было невозможно. Вы могли смотреть на воду во все глаза, пытаясь отыскать корабли, но вы никак не могли увидеть их с помощью радара – они находились слишком близко к вам. Как бы там ни было, мы положили на нос корабля несколько сосисок и поджарили их. Это было хорошее... хорошее применение радарной установки. Это был, пожалуй, единственный раз, когда я использовал этот радар, но это было...

Так вот, вы представляете, насколько жёсткой становится такая волна. Она становится по-настоящему жёсткой. Длина волны всё уменьшается, уменьшается и уменьшается. И если у вас... если бы вы могли уменьшать длину волны, не снижая при этом интенсивности излучения, о, это было бы просто потрясающе.

Радар начинает испускать радиоактивное излучение... если вы возьмёте радар, испускающий более длинные волны, и направите его на стену, то отражённое излучение будет просто как огонь. Вы непосредственно воспроизводите те процессы, которые происходят на Солнце. Вы берёте небольшой участок пространства, понимаете, и вы направляете луч... тут будет множество лучей вот здесь, и затем вы создаёте разрежения и сжатия в этих лучах. Вы создаёте тут повсюду разрежения и сжатия, затем эти разрежения и сжатия возвращаются, а потом эти разрежения и сжатия снова уходят туда, и снова возвращаются. И воздух насыщается частицами как чёрт знает что. Понимаете?

И вот этот луч возвращается – шлёп! И на радаре появляется сигнал. Вы включаете установку, и она показывает расстояние – шестьсот девяносто семь с половиной метров.

Англичане, кстати, были очень консервативны во время последней войны. Бедолага «Худ» и «Бисмарк» дали залп друг по другу практически одновременно. По-моему, «Худ» дал залп первым и они... согласно отчётам, они... орудия «Худа», из которых был дан залп по «Бисмарку», были наведены при помощи оптических прицелов, поскольку тогда радар был ещё довольно новым изобретением, и снаряды «Худа» легли точно в соответствии с оптической наводкой. Оптическая наводка – хорошая штука, и она позволяет вести хороший обстрел, одна беда – она может быть очень неточной, а «Бисмарк» находился почти в точности на таком расстоянии, которое показывал радар. И «Бисмарк» дал залп по «Худу» – в соответствии с показаниями радара – и попал прямо в погреб боеприпасов... Бабах! Первый залп, бац! и «Худ» пошёл на дно. Большой военный крейсер. Англичане не верили этим новым штучкам.

На самом деле показания радара очень точны, так что вы получаете очень направленную волну, когда поднимаетесь до этого диапазона... чертовски направленная волна.

По мере того, как вы уменьшаете длину волны... это чертовски направленные волны, очень надёжные, позволяют получать очень точные показания и так далее... они становятся всё более и более направленными.

Так вот, мы поднимаемся ещё немного выше, мы переходим в более высокий диапазон, поднимаемся чуть выше этого уровня и получаем всё более и более направленные волны. Мы поднимаемся на ещё более высокий уровень, мы поднимаемся чуть выше и получаем ещё более направленные волны. А затем вы поднимаетесь достаточно высоко, и у вас не остаётся никаких волн, и – удивительное дело – вы думаете.

Так что это доказывает, что необходимо думать.

Давайте сделаем перерыв.